Последние слова утонули в тишине.
Я не слышала даже шагов. Он зашел на кухню и остановился. Я не дышала. Боялась даже шевельнуться.
Секунды превратились в вечность.
Я уже представила себе, что он будет делать со мной, если сейчас всего лишь посмотрит вниз, где я оставила следы. Он найдет меня.
Но случилось чудо. Он пошел дальше.
Медленный шаг, потом другой.
И вот, он почти подошел к двери и снова запел:
– Раз, два, три, четыре, пять, – в мою ногу вцепилась стальной хваткой рука и резко потянула обратно, – я нашел тебя опять.
От страха я потеряла сознание.
А приходить в себя очень не хотела, потому как, когда сознание стало пробуждаться, я почувствовала свое тело, но видеть ничего не могла.
На глазах была повязка, по всей видимости, темная, из-за чего даже понятно не было, светло ли тут или нет.
Ноги затекли, как впрочем, и руки.
К вискам прикоснулись грубые руки, которые стали гладить меня по голове.
Они аккуратно развязали повязку, и она упала к ногам.
Знаете, что такое пустота?
Для меня она стала родной когда-то давно. Когда я также стояла на коленях и просила прощение у господина. Это скорее было сравнимо с подчинением и унижением, чем искренним обращением и покаянием.
Так было не всегда. Только когда мамы не стало и до тех пор, пока не сбежала.
А теперь я снова стою на коленях, только на старом матрасе, а вот руки были привязаны к узкой металлической трубе, закрепленной у меня на плечах. По телу пробежался холодок, покрывая мурашками почти обнаженное тело
Вот теперь страх заставлял разве что не скулить.
Мучитель касался меня, гладил плечи, вдыхая аромат моих волос, с присущей ему властностью наматывал их на кулак и тянул.
Я знала, что он будет делать дальше, и так сильно молилась, чтобы сон прекратился, что почти шептала слова вслух.
– Пусть все это прекратиться, пусть все это закончится, я никогда не буду больше спать, лишь бы все это исчезло, – так сильно я еще никогда не молилась.
– Знаешь, – неожиданно прикосновения прекратились, я ощущала вокруг только его присутствие, – меня кое-что удивляет.
Что-то изменилось в атмосфере. Словно мои слова были услышаны, и кто-то за мной присматривал в эту минуту.
– Владыка рассказывал о тебе, а я даже поверить не мог, что ты и есть та девчонка, которую он хочет заполучить. Правда, он запретил кому бы то ни было к тебе приближаться, но знаешь, соблазн так велик. У нас с тобой столько всего общего.
– Да пошел ты, – даже страх испарился куда-то, получив ответы на свои вопросы.
– Какая ты все-таки смелая стала, с нашей последней встречи. Тебе к лицу дерзость, мне так больше нравиться.
– Тебе ничего не светит, старый маразматик. Я в прошлый раз с тобой справилась, и сейчас смогу поквитаться за все, стоит мне только встретиться с тобой в реальности.
– Э, нет, детка, в реальности нам рано еще видеться.
– Это ничего не меняет. Как только я узнала, что ты сбежал из тюрьмы, я поклялась, что найду тебя, а раз ты еще не умер под одним из мостов Аркадии, значит, тебе от меня точно не скрыться.
Он рассмеялся так торжествующе, будто была и есть для него жалкой человечкой.
– Посмотри на это, – крылья за его спиной расправились во всю длину и пару раз взмахнули, обдувая меня холодным потоком. – Награда за службу.
– Так ты теперь шестерка крылатого чудовища? – усмехаясь, спросила. – Подстилка, продавшаяся за крылья.
На лице остался ожог от удара.
– Закрой рот, иначе вырежу твой длинный язык, – шипел он.
– А как же владыка?
– А что владыка?
– Так я теперь для него желанная игрушка. Его, не твоя. Что будет, если ты меня коснешься? – слова, до скрежета зубов, казались мне правильными.
Губернатор был зол. Мои слова достигли цели.
– Но в реальности, ты будешь цела и невредима, а мы с тобой еще успеем поиграть.
И снова он был в чем-то прав.
– А сбежать тебе от меня не получиться. Владыка рассказывал, что ты обладаешь удивительно способностью призывать белые крылья. Всегда, когда он врывался в твои сновидения, ты снова и снова оставляла его ни с чем. Но не в нашем случае, – докопавшись до истины, он как ребенок стал радоваться.