Выбрать главу

Не знаю, что пили эти сочинители, но явно нечто крепкое. Будь я на Земле, сделала бы ставку на текилу, ведь это надо еще постараться, чтобы выдумать нечто неправдоподобное. Хотя многие мои знакомые после прочтения статьи стали называть его чудиком. Я же знала правду и невольно хмурилась, когда речь заходила о попаданце.

Но не все находились в неведенье. Мартин предложил мне свою кандидатуру в качестве спутника, а потом был сослан подготавливать созревшие магические камни к продаже. Это происходило вечером на складе, как раз в момент, когда прибыла новая партия и я считала количество, готовясь расстаться с деньгами из небольшого сейфа. Основная часть активов хранилась на счете в конторе, но, видимо, Розенталь заранее подготовил необходимую сумму и спрятал ее.

Александр хмуро глянул в спину удаляющемуся Мартину и отвернулся. После произошедшего на последней тренировке по магическому турниру огневик выглядел донельзя злым и раздраженным. Под глазами его залегли темные круги. Судя по пометкам и исправлениям, появившимся в казначейском журнале сегодня утром (хотя накануне вечером их не было), Розенталь работал и внес изменившиеся данные в свою копию блокнота.

И даже теперь, стоило расплатиться за камни с поставщиками, как маг ушел их активировать. Я искоса наблюдала за его действиями: он проводил возле каждого минимум две минуты, держа ладони над твердой поверхностью, но не касаясь ее. Вскоре в глубине магической вещи появлялся алый огонек, пока крохотный, но судя по другим камням, скоро он должен был разрастись.

Я вернулась к своей работе. Глаза слезились — пришлось подняться пораньше, чтобы выполнить самостоятельное задание по истории зарождения магии, и вообще я сделала неприятное открытие: до конца недели мне многое надо сдать, поэтому предстояло сосредоточиться на учебе.

Так я и поступила. По крайней мере до следующего учебного дня и объявления от ректора академии, от которого мы узнали неприятную новость, — еще на одну девушку с Третьего факультета напали. Не убили, но когда ее отыскали, она была на волосок от смерти.

Успевшие прийти в себя после первого случая студенты вновь приуныли. Если это можно так назвать. Судя по их лицам, многие были очень напуганы.

Даже не знала, что чувствовать по этому поводу, — вместе с вполне оправданными опасениями меня не покидало зудящее беспокойство. Опасность и угроза. Я боялась, что убийца обо мне не забыл.

Я не находила себе места и не могла собраться с мыслями даже в библиотеке, куда пришла, чтобы самостоятельно позаниматься во время свободного окна между занятиями.

Мне предстояло разобрать теорию по управлению своей стихией, узнать, на что она способна и как ее применять, а чуть позже все прочитанное следовало обсудить с магистром Мирит на индивидуальном обучении.

Вокруг находилось слишком много студентов, шорох страниц и перешептывания сливались в монотонный гул. Воспоминания обо всем случившемся в прошедшие дни заполонили голову. А когда я несколько раз вывела в тетради имя Розенталя, это стало последней каплей. Не выдержав, я поднялась, собрала свои пожитки и направилась к выходу. Знала я одно тихое место, которое позволило бы провести время в одиночестве и с комфортом.

Стена беззвучно отъехала, и я с замиранием сердца заглянула в тайную комнату. Убедившись, что внутри никого, расслабилась, а когда вошла, меня окружила безмолвная тишина. Наконец-то.

Два дивана и три кресла предоставили прекрасную возможность помучиться над нелегким выбором, где именно мне будет удобнее. В конце концов, скинув вещи на один из диванов, я осмотрелась, и мое внимание привлек шкаф.

В нем, помимо стопок книг, лежал еще и всякий хлам. Я открыла дверцу, и наружу вывалилось несколько тетрадей. Одна раскрылась, являя каракули в виде косолапой лошади.

Я усмехнулась — видимо, и местным студентам была не чужда привычка маяться ерундой на занятиях. Собрав и вернув на место записи, я собралась было вернуться к занятиям, но мой взгляд задержался на перевернутой фотокарточке.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Внешне она была очень похожа на снимки из фотоаппаратов мгновенной печати. Думаю, местные гении подсмотрели эту идею на Земле, но вот основа выполнялась из тонко раскатанного металла и глянцевой бумаги поверху, созданной из волокна стихийного растения. От этого картинка получалась очень яркой, магической, и пусть изображение не шевелилось, как в «Гарри Поттере», оно имело свою изюминку — передавало эмоции людей, которые те испытывали во время запечатления момента.