Тем временем вторая группа встала около нас, а третья осталась стоять рядом со входом на арену.
— Так, — раздался эхом грубый голос над ареной, после чего в её центр вышел высокий мужчина, — что столпились как стадо… Впрочем не важно. — Наверное поняв, что у входа стоят простолюдины, у которых взгляд и без того словно у побитых собак. — Для начала распределитесь на группы. Стоите, словно… Впрочем не важно, — снова не стал продолжать он, но уже смотря в сторону дворян. — В общем слушайте меня внимательно! Я не учитель и не профессор! Ко мне вы все можете обращаться инструктор. Моё имя, впрочем неважно. Сейчас вы все для меня на одно лицо. Однако, если у вас получится удивить меня, то я позволю обращаться ко мне по имени. Я не одарен магией, но этого, — похлопал он по клинку в ножнах, — мне достаточно, чтобы разделаться со всеми вами…
— То есть это привилегия? — выкрикнул кто-то из второй группы, перебив инструктора. — А то сомнительно как-то она выглядит.
— КТО там такой смелый. Выходи-ка сюда!
Из второй группы вышел молодой человек. На вид мой ровесник. Только наблюдая, как он идёт в центр к инструктору, я сделал вывод, что тот не особо сильный боец.
— Барон Дроздов, — представился молодой человек.
— А мне плевать. Доставай свою зубочистку и атакуй меня. Даже можешь магию использовать. Хотя не так выразился. Используй всё, что можешь. И если продержишься против меня двад… нет, пятнадцать секунд, я выставлю тебе зачёт. Идёт?
— Слово? — с улыбкой спросил Дроздов, по-видимому подумав, что вытянул счастливый билет.
— Ох, какой самоуверенный. Люблю ломать таких! — сказал инструктор и засмеялся на всю арену. — Если я сказал, то значит так и будет.
После этого мы заняли места для зрителей. Дроздов стоял в центре арены и ждал пока инструктор закончит выставлять стационарный щит. Арену накрыл прозрачный светлый купол, а инструктор и Дроздов встали в центр.
— Три, два, один, начали! — прокричал инструктор и спустя мгновение Дроздов лежал на земле.
До начала схватки их разделяло не больше пары метров. И, видимо, Дроздов понадеялся, что успеет создать щит и укрыться от ударов, отсидевшись пятнадцать секунд за ним. Но не вышло.
— Тьфу, — сплюнул инструктор. — Только зря энергию в накопителях потратил! — Услышали мы его ворчание, после того как был снят щит. — Итак, — не обращая внимание на лежащего без сознания студента, начал говорит инструктор, — подымите руку те, кто увидел куда и чем я нанёс удар.
Без задней мысли я поднял руку. Взгляды студентов устремились в мою сторону и только я тогда я заметил, что, кроме меня, никто больше этого не сделал.
— Ооо, да у нас появился врунишка! — воскликнул инструктор.
Вначале я не поверил, что меня обвинили во лжи. И судя по смеху с трибун, многие поверили ему.
Я молча достал рапиру и пошёл к выходу с трибун.
— Зачем ты вышел студент? Мало того, что врун, так ещё и глухой?
— Не знаю, чем вывязана Ваша агрессия в мою сторону, но я требую принести мне извинения! — сказал я.
— Студент, да я даже не знаю, как тебя зовут. Мне срать какой длины твоя родословная. Без вашей хваленой магии, вы все здесь не стоите и грязи под моим ногтем!
— Защищайся! — воскликнул я, вставая в боевую изготовку.
— Хорошо, — поднимая клинок, произнёс инструктор, — если ты продержишься против меня пол минуты, я извинюсь перед тобой. Однако, если нет, то ты напишешь заявление на отчисление сегодня же! Ну как, согласен? Или струсил?
— Согласен! Однако раз ты смеешь тявкать и усмехаться надо мной, то ставка несоразмерна. Поэтому, если я выиграю, то ты оденешь женское платье и будешь ходить в нём три дня. И три дня будешь вести в нём занятия!
— А ты не охренел, малец? — завопил инструктор.
— Что, испугался? Тогда склонись и проси прощения уже сейчас!
Инструктор, грязно выругавшись, сплюнул на арену, после чего направился в сторону, где ранее активировал щит.
— Без магии, — произнёс я.
Инструктор даже слегка запнулся, когда услышал, что я сказал. Он обернулся и в его глазах читалась заинтересованность.
Но мне было глубоко… что он там себе надумал.
Анастасия Ва Романова.
«Да кем он себя возомнил!» — подумала про себя Романова, смотря в спину удаляющегося Тьера. И ей потребовалось максимум усилий, чтобы на её лице не проявилась ни одна из эмоций, бушующих сейчас у неё внутри.
Но ещё больше её беспокоило то, что она провалила просьбу деда. В кой-то веки он обратился лично к ней, и она облажалась.