— Ни то, ни другое, я абсолютно серьёзен.
— Родгер, — проникновенно произнесла Элиссандра, — если нам нужна война, давай лучше высадим эту банду на границе с Айшагирой, как и предлагал Хорхе. Уверена, Тёмные через неделю сами сдадутся. Да ещё и приплатят нам, чтобы мы гномов забрали обратно!
— Если мой план не сработает, мы так и поступим, — рассмеялся дракон, — но сейчас они нужны в Талиин Ваарго. Более того, туда же спешно выезжает и Глорин с близнецами Этельен.
— Ты понимаешь, что тогда обновление мирного договора нам не светит даже во сне?! — просипела ректор.
— Оно нам и так не светит, — отрезал Командор, — Фредерико скончался. Официально об этом ещё не объявлено, но…
— Не понимаю, — перебила его Элиссандра, — Джонатан наш старый союзник…
— Он в тюрьме. А Ральф спит и видит, как бы разорвать договор.
Элиссандра витиевато выругалась и обессилено рухнула в кресло.
— Родгер, пойми, есть Хранители Хаоса, есть его Стражи, но Трорин и его семья — это разносчики Хаоса! Он сеют его везде, где появляются! А Глорин и близнецы — это просто стихийное бедствие!
— Я именно на это и рассчитываю, — спокойно ответил древний дракон.
— Ты уверен, что справишься со штормом, который призываешь на наши головы?
— Да.
— А братья? Лин и Дин в Талиин Ваарго - вне закона. Их казнят, как только они переступят границу империи.
— Я знаю, но они поедут под прикрытием.
— В качестве кого?
Ректор плеснула себе в стакан сока и сделала маленький глоток.
— В качестве невест.
Тф-ф-ф-ф-ф! Элиссандра подавилась соком и всё-таки уронила миркалло на пол.
— Эли?! Ты меня слышишь?
— Лучше бы я этого не слышала, — прохрипела демоница, вытирая стекающий по подбородку сок.
— Элиссандра, я понимаю твоё удивление, но, поверь, это лучшее, что можно придумать в сложившейся ситуации.
— Даже не хочу знать, что в твоём понимании худшее. А что сказали близнецы?
— Они ещё не знают об этом, — улыбнулся Родгер, — а сейчас слушай внимательно, я расскажу тебе о задании, которое ты должна поручить Трорину.
Величайший специалист по магической оптике уныло осматривал гобелены, украшающие стены приёмной. Секретарь уверяла, что у госпожи Урналенкоиди появилось срочное дело, но ясно как день, что ректор просто хочет его запугать!
Она специально заставляет его, героя Дхаргарийской империи и лучшего друга короля Ямахо, сидеть в приёмной, ожидая разговора, словно приговора!
Никакого уважения к его авторитету и заслугам!
Нет, он понял, что в его жизни вновь началась чёрная полоса, как только их швырнули в казематы, а затем поспешно депортировали из Клюва Грифона, но всё же надеялся, что Его Величество сможет замять скандал с Элиссандрой…
Но, как выяснилось, проще приручить тхарга, чем договориться с госпожой Урналенкоиди.
Эх! Он же только заключил такой выгодный контракт с цвасхиями! Эксклюзивный договор на прямые поставки лучших рубинов прямиком из миджарских шахт! Его брат Глорин поднял все свои связи и выбил для леди небывалые скидки!
А их отец, между прочим, лучший ювелир Дхаргарии, готов был незамедлительно выехать в Тинтару вместе со всеми своими ассистентами.
Но из-за этого нервного Командира всё полетело дракону под хвост!
Во имя Арорина! Какие деньги уплывают прямо из под носа! Какие чудовищные потери!
Когда его, словно дворнягу, запихивали в фургон до Ямахо, он пытался вразумить Хорхе и даже соглашался взять его в долю! Но проклятый дракон злорадно заявил, что разрешит построить ему мастерскую только на болотах, окружающих штаб.
А там тхарги…
Хотя, если найти толковых наёмников, готовых отлавливать рептилий, можно запустить производство шикарных женских сумочек, а зубы тхаргов продавать Мастерам Алхимии. Но всё же, это слишком рисковая затея. Их просто могут сожрать еще до того, как они запустят и наладят производство.
— Госпожа ректор ожидает вас, — неожиданно объявила секретарь Элиссандры.
— Благодарю, — пробубнил Трорин, сглатывая вязкую слюну.
Сейчас главное не потерять лицензию! Хоть леди и настроена весьма воинственно, действуем согласно плану: молимся, каемся и предлагаем отступные. А если она соглашается, начинаем торговаться.
— Прекраснейшая леди Урналекоиди! — гном взмахнул огромной ярко-розовой шляпой и склонился в почтительном поклоне. — Позвольте засвидетельствовать вам моё искреннее почтение.