Торжественная часть мероприятия осталась позади, праздничный ужин с обилием тостов — тоже. Самые стойкие еще пили за здоровье молодых, самые трезвые — танцевали на площадке перед домом. Прочие гости постепенно разбрелись по всему особняку Доннеров и огромному парку рядом с ним.
Стефани, например, нашла себе спокойный уголок на террасе. Точнее, сначала они с Кроу нашли его вместе, но потом ее кавалер куда-то ушел, ничего не объяснив, но обещал скоро вернуться. А потом на его место пришла Алиса.
— Хочется одновременно и смеяться, и плакать. Никогда не думала, что так расчувствуюсь на собственной свадьбе! А ты могла такое представить?
— Нет, не могла, — с улыбкой отозвалась Стефани.
Она сидела точно в таком же плавающем в воздухе кресле почти в той же самой позе. Только ее мир слегка покачивался еще и от выпитого шампанского. А вот Алиса лишь пару раз пригубила свой бокал, но так и не сделала ни глотка. Что развивало мысли, на которые натолкнула Стефани ее необычная эмоциональность во время церемонии.
Стефани никогда бы в этом не призналась, но чем дольше длился праздник, тем больше ей самой хотелось скорее плакать. Однако она старательно изображала ничем не затуманенную радость.
— А у вас как дела? — после небольшой паузы поинтересовалась Алиса осторожно. — Он так и не созрел сделать предложение?
Стефани смущенно отвела взгляд и пожала плечами.
— Мне кажется, он вообще не стремится к браку. Может быть, все еще думает, что мы с ним плохая пара?
— Да перестань! Сколько вы уже вместе? Два года? Больше? Даже твоей маме он нравится. Хотя это странно: к нему сложно привыкнуть, даже я до сих пор не могу.
Стефани вздохнула, невольно погружаясь в воспоминания.
Да, с мамой все оказалось неожиданно легко. Наверное, она еще в тот же день все поняла, когда Стефани вернулась от Кроу с контейнером восстанавливающих зелий, блестящими глазами и припухшими от поцелуев губами. Но окончательно все вскрылось два дня спустя, в новогоднюю ночь.
Прежде, чем расстаться с Кроу на каникулы, Стефани снова пригласила его прийти в гости и разделить праздник с ней и с мамой, но он снова ответил, что это плохая идея. Она была с ним отчасти согласна, но ей все равно так не хотелось расставаться надолго.
— Если передумаешь, приглашение остается в силе, — сказала она напоследок, смущенно поправляя очки.
Никаких особых надежд не питала, поэтому они с мамой накрыли для себя журнальный столик всяких вредных вкусностей и включили старую новогоднюю комедию. После полуночи на площадях городка, в котором они жили, планировались салюты, но они пока точно не знали, пойдут ли их смотреть, или лягут спать пораньше. Стефани все еще пила свои восстанавливающие зелья и не успела полностью выздороветь, а потому постоянно испытывала приступы слабости.
Звонок в дверь без четверти одиннадцать их обеих удивил. Сердце Стефани трепыхнулось в груди в безумной надежде, поэтому она вызвалась сама открыть. Мама только велела быть осторожнее и сначала посмотреть, кто там, но Стефани бросила на нее выразительный взгляд, который говорил: «Если там шпана, то им же хуже».
Но за дверью не было никакой шпаны. За ней стоял Карл Кроу, выглядевший весьма непривычно. Стефани всегда затруднялась с формулировкой, в чем именно состоит отличие, но на Тумалоне одевались иначе, чем на континентах, где жили обычные люди. Вероятно, у магов просто была другая мода: немного другие ткани, цвета и фасоны. И даже если мужчина предпочитал просто одеваться в черное, на Тумалоне и в родном для Стефани городе он выглядел бы по-разному.
И вот сегодня Карл выглядел несколько непривычно. Длинные волосы, обычно небрежно распадающиеся на пробор и свисающие по обе стороны лица, сегодня были аккуратно зачесаны назад и собраны на затылке в «хвост». Вместо рубашки и профессорской мантии он надел свитер крупной вязки с высоким горлом и длинное пальто. Все черное, конечно, должно же что-то оставаться неизменным. И даже черные брюки выглядели как-то иначе.
В руках Карл держал бумажный пакет, на его плечах и волосах медленно таяли крупные снежинки, а на лице застыло странное выражение. Будто он пытался скрыть волнение и неуверенность под маской безразличия, но они бесстыдно просвечивали сквозь нее.
— Привет, — осторожно улыбнулся он.
— Привет, — выдохнула Стефани, слишком пораженная его присутствием и видом, чтобы сообразить, что делать дальше.
— Ты сказала, твое приглашение остается в силе, — подсказал Карл.
— Да, конечно, проходи!
Она торопливо посторонилась, с трудом сбрасывая с себя оцепенение. Пропустила его в прихожую, закрыла дверь, помогла снять и пристроить на вешалку пальто.