Мы с подругой переглянулись и дружно расхохотались.
— Вы бы ее видели, — обиженно протянул Дикон. — Она ровесница ба по меньшей мере.
— Надеюсь, — мстительно сказала Лорна, — что она устроит вам обзорную экскурсию по столице.
— А как же. Будет брать с собой на все приемы. Профессор Николс просил ее лично.
И они скорчили одинаковые гримасы отвращения.
Недолгая неудавшаяся практика изменила мое отношение к студентам АМС. Нет, я не обзавелась множеством приятелей, не стала самой популярной девушкой факультета и даже не почувствовала себя своей среди золотой молодежи. Возможно, это придет со временем. А может, и нет. Загадывать бессмысленно. Пока что я увидела, что разница между ними и мной не так велика, как представлялось мне раньше. И казавшаяся бездонной пропасть вполне преодолима.
А еще у меня появились друзья, проверенные испытаниями. И парень. Наверное, это тоже хорошие достижения за первые месяцы учебы.
Лорна и Джей больше не скрывали свою помолвку. Они открыто ходили по Академии, держась за руки, и то и дело принимались целоваться, не смущаясь присутствия других студентов. София злилась и постоянно пыталась задеть счастливую соперницу, но Лорна на ее шпильки внимания не обращала.
— Рано или поздно ей надоест, — заметила она философски. — Ей ведь нужен не Джей, а статус подружки одного из самых крутых парней Академии. Раньше она встречалась с одним из Янтарных, тайком, но я-то знала. Кстати, ты с ним знакома. Блондин такой, с веснушками. Рассел. Рассел Редвин, ну, тот, что выиграл первый круг гонок.
Я вспомнила, с какой неприязнью Рассел отзывался в мой первый день в Академии о Девоне. Так вот в чем дело. Симпатии к Софии, само собой, мне это не прибавило.
— У них все было серьезно, — продолжала Лорна, — а потом эта дурында решила, что у нее появился шанс окрутить Джея, и бросила парня. Надеюсь, он найдет кого получше, а не примет ее обратно.
Я тоже мысленно пожелала Расселу встретить более подходящую ему девушку. А Софии не помешало бы для начала хоть немного разобраться в том, что ей нужно на самом деле. И понять, что главное — не обертка, а содержимое.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Стоило немалых трудов отделаться от Брана и прочих дружков. Никто из них не осмеливался что-либо говорить вслух, но Джей видел, что они недовольны. Недовольны тем, что застарелая вражда с Саареном как-то сама собой сошла на нет. Девон усмехнулся. Ну и ладно, поворчат и успокоятся. Тем более, что Саарен оказался вполне нормальным парнем, а уж пережить им вместе пришлось такое, что многочисленным приятелям и в кошмарном сне не привидится. Сейчас же требовалось переговорить без свидетелей, поэтому Джей и поджидал Алекса у общежития в надежде застать его в одиночестве. Впрочем, Лорна сообщила, что Дарина собиралась на дневной сеанс кино, с кем — догадаться нетрудно, а на свидание с Саареном подлипалы точно не потащатся.
— Привет!
— Привет!
Саарен плюхнулся на скамейку, вытянул ноги, зажмурился и подставил лицо пока еще теплым лучам осеннего солнца. Парк окрасился в золотисто-багряные тона, на клумбах пышным цветом цвели последние некрупные алые розы.
— Я о чем хотел поговорить: помнишь наш спор?
Алекс кивнул.
— Дурацкая была затея.
Действительно, дурацкая. Кто выиграет гонку, тот и получит Дарину. Мнением самой Дарины, разумеется, никто интересоваться не собирался. Какими все-таки самовлюбленными идиотами они были ещё недавно. Считали, что весь мир принадлежит только им, а окружающие годятся лишь на роль игрушек. Пожалуй, стоило бы поблагодарить близнецов Мейси: их выходка помогла вправить мозги заклятым недругам.
— Кретинская, — подхватил Джей. — Так я о чем: не проболтайся при Лорне, она мне этого не простит. Договорились?
Алекс открыл глаза и резко повернул голову.
— Я что, совсем рехнулся? Не знаю, как твоя Лорна, а мне Дарина шею свернет и скажет, что так и было.
И они дружно расхохотались.
— Так что забудь, — отсмеявшись, продолжил Саарен. — Не существовало никакого пари. Вообще. Никогда. Приснилось оно тебе, понял?
— Понял, — с облегчением согласился Девон и опять рассмеялся. — Приснилось.
***
— Я доволен, сын.
Джей удивленно моргнул и с трудом удержался от того, чтобы потереть уши. Неужели он слышит ЭТО от отца? Обычно сенатор Девон объявлял сыну, что разочарован, а изредка просто с одобрением кивал. Слова «Я доволен» можно было причислить к высочайшей похвале, которой отпрыск удостаивался считанные разы за всю жизнь.