Дать форму магии невероятно сложно, уже из-за второго кольца у меня на лбу выступили бисеринки пота. Единственный раз, когда пробовала усложнить заклинание, всего за несколько секунд почувствовала себя опустошенной, весь день потом ходила бледная и немощная.
— Вот здесь ошибка, — внезапно прошептал Дарион, наклоняясь к моим записям. От неожиданности подпрыгнула, и если бы парень вовремя не среагировал, наверняка ударила бы его. — Сначала так, а потом только направляешь потоки, — послышался в голосе смешок.
Присмотревшись, поняла, что Дарион прав. Хотя как по-другому? Чёрно-уровневому невозможно ошибиться в таких простых вещах.
— Да, вижу, — увлечённо отозвалась я, сразу делая пометки в тетради. — Спасибо.
В дверь комнаты громко забарабанили. Дарион нахмурился и быстрыми размашистыми шагами направился к ней и открыл.
— Питер, я уже задолбался тебя предупреждать, — грубо процедил Дарион стоящему за порогом парню. Хитрый, беспрестанно улыбающийся, причем его улыбки были постоянно разными, они имели кучи оттенков и словно никогда не повторялись.
— Думал, что не услышишь, — подмигнул кудрявый парень, снова на миг показавшийся мальчишкой.
Я напряглась и желала, чтобы он меня не увидел. Создавалось ощущение, что этот адепт намного умнее, чем хотел казаться. Слегка сумасшедший, но очень наблюдательный.
— Последний раз, а потом… — отношения между этими двумя больше походили на дружеские. Дарион намеревался произнести что-то ещё, но, бросив на меня тяжелый взгляд, передумал.
Питер снова заулыбался, прекрасно понимая свою безнаказанность.
— Все собрались внизу. Достали новые сущности для бездны. Весьма редкие, — протянул кудрявый.
— Сколько?
— Пять. Среди них крылатый клык, — мгновенно отозвался парень.
Бездна? Крылатый клык? Неужто они о запрещённой магической игре? Среди народа о ней ходила дурная молва, будто чудовища, используемые на игровой площадке, способны повредить рассудок и лишить души.
Правда, запрещённой она была лишь на словах, официального указа не существовало. Но я помнила, какой переполох случился в Малибусе, когда на чердаке одного умершего от старости чудака нашли игральную доску. Управленец города перегодил целую улицу и выставил охрану, а потом направил запрос в столицу о вызове мага. Несколько дней жители прожили в тревожном ожидании и страхе перед бедой.
Мне просто не верилось, что такая опасная вещь, которая из-за детских воспоминаний внушала суеверный ужас, могла находиться в этом доме.
Упоминание бездны всегда ужасало людей. Считалось, что есть мир — близнец нашего, но там никогда не светит солнце, холод пробирает до костей и чёрт-те что ещё творится. Пока я знала мало, но на третьем курсе мы вплотную должны были начать изучать эту область, правда, перед этим предстояло подписать королевский договор о неразглашении среди жителей империи.
— Проходи, — спустя несколько секунд отозвался Дарион.
Питер вошел и мгновенно оказался у стола, за которым я сидела. Дарион тем временем почти скрылся за дверьми шкафа, было видно, как парень стягивает свои чёрные волосы резинкой, делая хвост на затылке.
— Привет. Мы снова встретились, птичка, — пролепетал Питер, от последнего слова меня передёрнуло. — Не птичка? — заметил мою реакцию парень. — А как тогда?
Питер пододвинулся ближе, раздался скрип ножек стула о каменную плитку.
— Ты постоянно молчишь, но наверняка ругаешь меня всеми плохими словами, — проговорил парень, не переставая при этом широко улыбаться. — Я знаю, у меня уши горят, — хихикнул он, приподнимая кудрявую прядь.
Смотрела на него и молчала, отложив письменные принадлежности, а потом облокотилась на спинку стула. Я не стану главной в этой беседе, стоит мне произнести хоть что-то, и словесный поток, льющийся из уст Питера, станет в сто крат мощнее.
— Питер, заткнись хоть на минуту, — вмешался Дарион, гневно глядя на адепта и поправляя металлические наручи, покрытые извивающимися, словно змеи, узорами.
— Молчание — это так скучно! — воскликнул Питер. — Тем более когда рядом такая прелестная девушка, — бросил он мимолетный взгляд на меня. — Дарион, запрети носить ей этот плащ, — не теряя своего жизнерадостного настроения, посоветовал парень.
Кудрявый адепт мне не нравился ещё сильнее, он словно приторная конфета, от которой до боли сводило зубы.
Запретить? Очередной намёк на мою бесправность.
Дарион, видно, окончательно потерял терпение, вообще он был немногословным, предпочитал действовать.