Но даже ночью, во сне, мне не удалось отдохнуть. Мне снился кошмар. Я находилась в темноте, не могла понять на улице я или в помещение. До слуха доходил тихий шепот, который перерастал потом в смех. Зловещий, жуткий. Он вызывал мурашки и липкий пот. Мне казалось, что этот некто совсем рядом в темноте. Поэтому я не смогла стоять на месте и просто побежала. Словно наяву я видела, что страшное существо тянет ко мне руки. Я пытаюсь от него убежать, но оно хватает меня своими холодными лапищами и утаскивает. Я не могу дышать. Задыхаюсь. И когда понимаю, что мне конец, то просыпаюсь. Вся мокрая, как лягушонка.
— Лил? — сонно потирая глаза, спросила Монник обеспокоенно.
— Кошмар приснился, спи, — отмахнулась я, пытаясь утихомирить сильно бьющиеся сердце.
Уснуть вновь, я так и не смогла, тупо пролежала до утра, пялясь в потолок.
На учебу собиралась, как побитая собака. Пары, так вообще еле как отсидела, постоянно мерещилось всякое-разное. Кажется, я начинаю сходить с ума. По-другому, это никак не назвать.
23 глава
— Лил, да сколько можно?!
Риторический вопрос от подруги, донесся словно из далека. Было такое чувство, что с меня сняли купол и я вновь могла слышать и видеть. Причем резко. А увидев, что случилось, так и вовсе захотелось обратно под «купол». Но Монник мне это, конечно, не позволит. Потому как, узрев безобразие вокруг которое меня окружало, я бы сама себя на месте прибила.
— Что тут случилось?
Медленно крутила вокруг головой, не веря своим глазам. В голове ещё стоял монотонный гул, с каждой секундой он становился всё тише.
— Это я тебя хочу спросить, что случилось?
Монник шокировано запустила руки в волосы, но злость в голосе сменилась тревожностью. Признаюсь, я и сама уже начинала пугаться не на шутку.
Мои проблемы с рассеянностью рассасываться не желали и никуда не делись. Я пробовала их решить путём увеличения сна, потом его снижении и зазубривании материала. Пробежки, голодовки, медитации и молитвы. Не помогало ни чего. Однажды я даже решила, что может стоит пустить всё на самотёк, авось и само пройдёт. Не прошло… наоборот, пару дней назад стало ещё хуже.
Вечерами из последних сил я готовилась ко сну, а потом всю ночь барахталась в разных водоёмах страны. Каждый мой сон был про то, как я начинала тонуть, пыталась выплыть, чувствуя как задыхаюсь. В ушах поднимался специфический гул водной толщи. Потом мне все же удавалось заставить тело подниматься вверх, где тускло светило солнце, но тут появлялось существо из фонтана академии. Он подплывал ко мне и с легкой улыбкой начинал гладить по рукам и волосам и я успокаивалась. Гул становился всё сильнее, но уже не было паники и я словно смиряясь со своей участью, с ним за руку отправлялась на черное дно. И так, каждую ночь. Всегда одно и тоже и с каждым сном проснуться и вернуться мыслями в реальность становилось все сложнее. А ещё, очнувшись и придя в себя я всегда оказывалась на сквозь мокрой. Я буквально сидела в воде. Наша комната к утру превращалась в мини бассейн. Не знаю, во сне или это магия какая-то, но я натаскивала в свой угол воды любыми доступными способами. Когда такое случилось в первый раз, мы с Монник спрятали все тазы и вёдра, чтобы в приступе лунатизма я не смогла залить свою постель. Но одиноко стоявший на столе кувшин мы пропустили. Впрочем, как и в последствии чашки для чая, два стакана, три ложки и бутылку для полива цветов. Которых, у нас в комнате отродясь не было, но была я, и себя, я упорно поливала каждую ночь. А по утрам соперничала с местным приведением восточной башни, кругами под глазами. Выла я порой так же.
Сейчас я сидела в своей постели, слыша на периферии вопросы подруги. Она стала сильно бледной, из-за этого глаза горели особенно ярко. Но это я отмечаю краем сознания, собственно, как и не слышу смысла вопросов. Для меня сейчас намного интереснее то, как одеяло скрутило ноги во сне, так крепко, что я не могу ими пошевелить и на миллиметр. Сорочка мокрой тряпкой задралась до пояса, а волосы прилипли к плечам. Но впервые эта сырость не вызывала брезгливость или озноб. Наоборот, мне было так комфортно, что я даже похлопала руками по мокрым простыням. Захотелось уткнуться в воду лицом и лежать так весь день. Но…
— Лил, ты меня вообще слышишь?
Монник дернула меня за руку, случайно задев браслет с ракушками. Драгоценный камень царапнул кожу и я резко пришла в себя. Вернулась усталость, озноб и полное непонимание происходящего со мной в последние дни.
— Да… или нет.
Я принялась раскручивать одеяло, чтобы как можно скорее вырваться из этого плена.
— Я уже не на шутку боюсь за тебя, — подруга ухватилась за один край одеяла и, что есть силы, его дернула.
Дело пошло быстрее, но я не удержавшись спикировала моськой в пропитанную на сквозь подушку. Передернувшись всем телом, соскочила с кровати, тяжело дыша, как после бега.
— Я сама за себя боюсь, — тихим голосом проговорила я, глядя в одну точку перед собой.
— Такое было раньше с тобой, — спросила Монник, накинув мне на плечи теплое полотенце.
С благодарностью, укуталась в него и покачала головой.
— Нет. На сколько я помню, лунатизмом я не страдала.
— Может, — Монник закусила губу с интересом окинув меня задумчивым взглядом, — твоя родовая магия все же собирается пробудиться таким интересным способом?
Только устало пожала плечами. Такое, конечно, тоже было возможно, но верилось с трудом. В поместье родовой артефакт ясно показал, что даже до первого уровня меня природа даром не наделила. Об этом я и сказала подруге, пока мы вместе собирали постель. Колдунья, с помощью какого-то заковыристого заклинания, «приклеила» мои вещи к стене в ванной над сливом, и мы вдвоем следили, как с них стекали капли.
— Тогда, — Монник закусила нижнюю губу, не отрывая взгляда от свисающего одеяла, — тебе нужно показаться лекарям.
— Да, — кивнула головой, — я и сама об этом думала уже. Такое состояние не нормально. Может запоздалая акклиматизация, а может, и правда магия решила меня осчастливить. Сейчас соберусь и пойду.
— Прямо сейчас не получится, — возразила подруга, выталкивая меня из ванной, так как мы уже опаздывали на завтрак. — Лекарь сейчас на полигоне, у факультета оздоровительных заклинаний практика в природных условиях. Что интересно, каждый год, на этой практике они только больше травмируются. А должны наоборот. Оздоравливать.
— Нет, это на долго. Скорее всего лекари придут за медикаментами во время первой пары, а потом опять застрянут на полигонах.
— Значит, — пожала плечами, беря свою сумку, — пойду к ним после пар.
Удивленно посмотрела на подругу, сбитая с толку её словами.
— Что же мне тогда делать? Пойти вечером?
— До вечера ты, не дай боги, затопишь всю академию. Нужно идти на паре.
— А что у нас первой парой?
— Общая магия с твоим любимым куратором, мистером Дантоном.
Скривилась, словно, лимон проглотила. Ну, да, как же. Разве мне может повезти. Бес меня точно не отпустит, а если и удастся его уговорить, он меня сначала допросит. А после этого мне уже вряд-ли вообще захочется жить. Горестно вздохнула, на что подруга только сочувственно постучала по спине и мы отправились на завтрак. Времени уже было в обрез, поэтому пришлось бежать. Правда, вопреки ожиданиям, вид завтрака вызвал только тошноту, вместо привычного зова желудка. Зато сок, пошёл, как родной. Целых три стакана.
Луис сидел рядом, держа за руку, что-то быстро мне рассказывая. Но из-за гула в ушах я почти ни чего не могла разобрать и только согласно кивала головой. Кажется, он звал меня погулять к пруду после занятий. Надеюсь к тому времени мне уже станет лучше. Сама идея мне очень даже понравилась.