− Я вышла на минуту, а по иронии, вы очнулись как раз в это время! Сейчас позову доктора!
− Подождите! – Жаклин не узнала собственный голос, звучавший не громче комариного писка. – Что с Шульманом и принцем?
− С ними всё более-менее в порядке. Правда, у сьера Шульмана легкое сотрясение мозга от сильного удара, а сьер де Ансола немного дезориентирован – не помнит, что было с ним на этой неделе… Но чувствуют они себя уже намного лучше. Доктор Тормвел творит чудеса…
− А магистр Кранц и… − она запнулась, не зная, как назвать магистра Грюно, оказавшегося двумя братьями-близнецами неизвестного происхождения.
− Вы помните, что произошло? – вместо ответа спросила медсестра.
Жаклин кивнула.
− Магистр Грюно исчез вместе с гримуаром Шарангра, а магистра Кранца нашли при смерти в библиотеке, у развороченного тайника, где хранили опасную книгу-артефакт. Доктор изо всех сил старается поставить его на ноги, но никакие средства не помогают вывести яд, попавший в кровь. Освальд Кранц угасает медленно, но верно, причем в ужасных мучениях. Доктор вводит ему лошадиные дозы обезболивающего, но тот всё равно стонет без остановки вторые сутки. Подождите немного, сейчас придёт доктор!
Девушка выпорхнула за дверь, а через пару минут вошел Тормвел. Доктор с озабоченно послушал пульс Жаклин, заглянул в глаза, проверил рефлексы, постучав молоточком с мягким наконечником по коленям, приказал следить за пальцем, и только после этого позволил себе скупо улыбнуться.
− Удивительно, но вы в порядке! Да, значительно ослаблены – на пару дней рекомендую постельный режим, однако, недолгие пятнадцатиминутные прогулки в сопровождении только добавят пользы.
Он помолчал немного, глядя на неё слегка удивлённо, а потом произнёс:
− Никогда бы не подумал, что такая хрупкая юная девушка способна вытащить через портал двоих мужчин крупнее её, в добавок находящихся в бессознательном состоянии!
− Что вам рассказал Освальд Кранц? – спросила Жаклин вместо ответа. Тормвел кивнул.
− Он спрашивал о вас. А рассказал… Что магистр Грюно оказался странным существом, с ядовитыми зубами. Кранц поймал его, когда тот пытался украсть гримуар, а Грюно укусил его…
− Он врет! – перебила его Жаклин. – Освальд Кранц был с ним заодно, а магистр Грюно… Их двое! – путано закончила она.
Доктор продолжал улыбаться, глядя на неё, а затем кивнул головой.
− Да, я знаю. Шульман рассказал правду о произошедшем. Они с де Ансола пытались сладить с Грюно, пробравшимся за гримуаром Шарангра, а Кранц ударил их в спину. Де Ансола, к сожалению, не смог ничего вспомнить – ему сильно досталось от магистра боевых искусств. Принц очень удивился, обнаружив себя в палате, под присмотром медсестры. Однако, простите, но мне как-то не верится, что Грюно странным образом раздвоился! Может, это была иллюзия?
− Нет! – от волнения девушка приподнялась. – Это не Грюно! На самом деле я не знаю, как их зовут по-настоящему. Они друг друга называли… Карл и Фло. Скорее всего братья-близнецы! Нужно обязательно допросить Кранца, пусть сознается! Он с самого начала был с ними заодно, а потом сообщники перессорились из-за ксантрия.
− Не знаю, сможет ли он вообще говорить – Освальд Кранц умирает. Этот Грюно или кем бы он ни был, впрыснул ему яд, против которого, похоже, не существует противоядия! Как бы я ни старался, но прискорбием должен признать своё поражение.
− В таком случае, нужно спешить! Поймать братьев… Ох! Они уже наверняка покинули остров, прихватив книгу! Что же теперь будет!
− Не нужно так волноваться, это вредно в вашем состоянии, − Тормвел предостерегающе поднял руку.
Жаклин собралась с силами и вылезла из постели – на ней была длинная ночная рубашка из собственного гардероба. Видимо, мадам Крифи на этот раз позаботилась о ней ещё основательнее.
− Остается одно – расспросить Кранца! Пусть только посмеет солгать в моём присутствии! – заявила девушка.
− Ну, раз вы так решительно настаиваете, придётся вас сопровождать, − пожал плечами доктор. Он подал ей халат, висевший на спинке кровати, а потом подхватил под руку и медленно вывел из палаты.
Жаклин, слушая о состоянии боевика, всё же не была готова к его виду. На побледневшем до синевы лице темными провалами зияли ввалившиеся глаза, навсегда утратившие здоровый блеск. На полотенце, уложенное на подушке под головой, со лба стекали крупные капли пота. Высохшие губы покрывали кровавые корки – он искусал их от боли. Руки, покоящиеся поверх одеяла, беспрестанно сжимались и разжимались...