− Я бы хотела побольше узнать о состоянии сьера Шульмана – мне нужно доложить ректору…
− Сьер Вайс может сам заглянуть ко мне на досуге! – отрезал доктор. – Пока не могу сообщить вам ничего нового.
Девушка растерялась от такой отповеди.
− Тогда не буду мешать, − она улыбнулась Шалену. − Джейд, поправляйтесь! Рози передать привет от вас?
− Она была сегодня утром, − ответил парень. – Принесла розы и роман. Приходите завтра, хорошо?
Жаклин кивнула и помахала ему рукой, выходя. Не много же ей удалось узнать, в том числе от бесцеремонного доктора Тормвела. Теперь предстояло держать ответ перед ректором…
− О! Вы здесь! – к дверям палаты торопился Альберт Вайс. – Пока от вас дождёшься отчета, год пройдёт!
− Доктор Тормвел меня выгнал из палаты – идет осмотр, − на всякий случай предупредила Жаклин.
− Ничего, мне можно! – Вайс толкнул дверь, забыв о существовании девушки.
Она постояла несколько мгновений, соображая, как поступить, а потом пожала плечами и решила – раз её отодвинули, пора наконец заняться личной жизнью! До свидания с Патриком оставался час.
***
Она шла по аллее, соединявшей жилой корпус с фонтанной площадью, поминутно одёргивая себя – шаг помимо воли ускорялся, так и норовя сорваться почти на бег. Сердце мячом скакало в груди, а пальцы холодели от волнения.
Она здоровалась со встречными студентами, внутренне молясь, чтобы никто не попытался задержать. Почти у самого фонтана ей встретился магистр Грюно, неторопливо шествовавший рядом с магистром Флери, о чем-то беседуя. Девушка поздоровалась, удостоившись лишь кивков от обоих магистров – Грюно едва на неё взглянул. Сейчас это вполне устраивало – вести с ним долгие пространные беседы никак не входило в её планы.
Жаклин шла к воротам, внутренне умирая и возрождаясь с каждым шагом. Парковая аллея, уходящая вдаль, пустовала. «Он же не может ждать меня на виду у всех! Или, может, просто опоздал» − успокаивала она себя.
***
Дойдя до перекрестка, а точнее до места, где основная дорожка делала поворот, разделяясь на три поменьше, она заметила Шульмана, который расхаживал взад-вперед, не находя себе места, под раскидистым кустом, усыпанным яркими красными цветами.
− Патрик! – тихонько позвала девушка. Парень буквально засветился, увидев её. Жаклин помимо воли ускорила шаг – то же произошло и с Шульманом. Они почти бежали навстречу друг другу.
− Ты всё-таки пришла! – он взял её за руки, заглядывая в лицо с почти детским восторгом. – Я уже начал переживать!
− Пойдём! А то нас тут могут увидеть! – забеспокоилась Жаклин, пытавшаяся отнять у него свои руки. Шульман не позволил, пристраивая одну себе под локоть и придерживая ладонью.
− Идём. Пусть себе видят! Мы взрослые люди.
В противоречие словам он повлёк её на тоненькую тропинку, проходящую прямо по газону между деревьев.
− Так короче, − пояснил он, заметив непонимающий взгляд девушки.
− Я не хочу спускаться напрямик по косогору! – на всякий случай предупредила она. – Там красиво, конечно, но можно ноги переломать.
Пришёл черед Шульмана удивляться.
− Когда это ты там спускалась? Это же опасно!
− А помнишь, когда ты меня встретил в городе? Магистр Грюно показал мне тот путь − на самом деле это не дорога, а какая-то козья тропа.
− Странный он, этот магистр Грюно, − пробормотал Патрик. − Порой ведёт себя противоречиво – будто два разных человека. Иногда на лекции такое чудит! Предметы свои знает прекрасно, но с настроением прямо беда – то рубаха-парень, то угрюмый бирюк. Никогда не угадаешь, какой стороной к тебе сегодня повернётся.
− Да, я заметила, − подхватила Жаклин, но осеклась: как-то некрасиво обсуждать другого преподавателя за спиной, тем более с учеником. – Давай поговорим о чём-нибудь другом, − попросила она.
− Давай. Расскажи о себе: где выросла, училась?
− А, тут ничего интересного: родилась в Тартасе – это маленький городок на юге. Большую часть времени прожила у тёти Аделины, в Кардоссе. Там закончила школу и Кардосскую академию. Потом моя профессор Уна Грейвз порекомендовала меня сюда, на освободившееся место. Вот и вся история.
− Нет, так не пойдёт! – покачал головой Патрик. – Это не рассказ, а выдержка из досье, или автобиографии. Я хочу знать, с кем ты дружила в детстве, какие книги читала, о чем мечтала, что любила больше – капусту, спаржу, или сельдерей, и чего желаешь добиться теперь.
Жаклин замолчала, обдумывая, что бы такого рассказать. Патрик понял правильно.
− Давай, тогда я начну, − улыбнулся он, и погладил её по руке. – Я самый младший в семье. Ну, ты это уже знаешь – у меня есть трое братьев. Так случилось, что детство в основном прошло в деревне, а практически вырастила меня кормилица. Нет, на мать не в обиде – она поступила единственно верным образом. На самом деле, годы, проведённые там, до сих пор остаются самыми счастливыми. Однако, это наложило свой отпечаток – каждый раз, возвращаясь, очень долго не мог понять, почему нельзя играть и общаться на равных со слугами.