Парень вздрогнул, а потом заметил, что Жаклин кусает губы, силясь сдержать улыбку. Он неуверенно хихикнул – это рассмешило ещё сильнее. Девушка прикрыла рот рукой, но смех всё равно неудержимо рвался наружу. Официант, подошедший принять заказ, очень удивился: новые посетители давились от смеха, однако крепко держались за руки.
Ужин оказался великолепен – Жаклин никогда не ела ничего подобного. Тут не подавали просто рыбы или овощей – повар изощрялся под стать названиям. Не всегда можно было догадаться, из чего приготовлено блюдо, но на вкус оказывалось выше всяких похвал. У Жаклин, наконец, получилось забыть обо всем на свете и просто наслаждаться обществом Патрика, который рассказывал о путешествии в Новый Гампас.
− Мы приехали туда зимой: представляешь, у нас разгар лета, а у них холодно! Я видел настоящий снег! Он белый и холодный, будто ледяная крупа. Собственно, так и есть – это просто мелкие кристаллики льда, но если их разглядывать под лупой, они так красивы!
− Как интересно! Я никогда не видела снега! У нас он бывает только высоко в горах.
− А ещё, там через всю страну протекает река Ант – она зимой замерзает, и люди катаются на льду. На самом деле, очень красивое зрелище! Мы были в Брандбурге – это столица Нового Гампаса. Жаль в Вилею не попали – там как раз в это время проводятся карнавалы. Но, как назло, к брату Джулиану должна была приехать невеста из Пруста. …
− Из Пруста? Это же далеко на юге… Неужели, не нашлось никого поближе? – спросила Жаклин.
− Это брак по договорённости, − Патрик напрягся. – Сейчас они женаты. На самом деле я рад за Джулиана – у них с Селией очень хорошие отношения − недавно родилась дочь.
− Прости, я… Я сморозила глупость.
− Ничего, всё в порядке, − улыбнулся парень. – На самом деле, не глупость – действительно, у Джулиана до брака была девушка. Им пришлось расстаться.
***
Развеселившаяся Жаклин заметно погрустнела, вновь вспомнив, что парень с зелёными волосами, сидящий напротив и расточающий шутки, в любой момент может оказаться сосватанным по указанию семьи.
− Я не мой брат, − серьёзно сказал Патрик. – Если сам не захочу, никто не заставит жениться, даже отец! Да и желающих обрести такого… хм… необычного мужа, не много.
Жаклин понимала − это глупо и нелогично, но ей очень хотелось ему верить. Почему-то стала невыносимой мысль, что Патрик может держать за руку, обнимать… целовать другую девушку.
Шульман уставился на неё, не мигая, а потом, поднял руку, чтобы подозвать официанта.
− Принесите пожалуйста счет, − попросил он, всё также не сводя глаз с девушки. Когда его принесли, он лишь мельком взглянул, положил в специальный мешочек две купюры и сказал официанту: «Сдачи не нужно». При выходе, он вновь поймал руку Жаклин и пресекал всякие попытки отнять её. Они молча дошли до коляски, стоявшей на знакомой площадке у морского вокзала вместе с остальными. На обратном пути, когда коляска выехала на пустынную дорогу, поднимавшуюся на гору к университету, Патрик привлек девушку к себе. Его руки жгли сквозь ткань платья, как самый настоящий огонь, а серьёзный взгляд запускал сердце вскачь. На обратном пути разговор не клеился. У ворот парка Патрик отпустил возницу:
− Дальше мы пройдёмся пешком.
Карета отъехала, о молодые люди по узкой аллее направились в сторону университета. Стоило стуку копыт стихнуть, как Шульман развернул Жаклин, прижал к груди и нашел губами её приоткрытые губы. Девушке не хотелось сопротивляться. Лицо горело, словно в лихорадке, а воздух переполнял лёгкие, но его всё равно не хватало. Земля ушла из-под ног – если бы не крепкие, ласковые руки Патрика, она давно бы потеряла равновесие.
Чуть отстранившись, парень прошептал: «Я всё время хотел сделать это!», а потом поцеловал с ещё большим жаром. Университет, студенты, преподаватели, сам остров Тербравос – остались где-то далеко. Кажется, не существовало больше никого в целой Вселенной кроме Патрика и Жаклин, державший друг в друга в объятиях с отчаянием утопающих.
Девушка не сразу осознала, что совсем рядом кто-то громко свистит и хлопает в ладоши. Она хотела отпрянуть, но Патрик не готов был отпустить − он держал её, прикрывая руками, как крыльями. Как ни странно, она от этого чувствовала себя защищённой и… счастливой!
− Мадемуазель Тризо очень ловкая женщина! – с сегодняшнего дня этот голос стал ещё более ненавистным. – Всё-таки решили научиться целоваться? Я смотрю, вам нравится испытывать судьбу – хотите оставить одного принца ради…
− Гарвей, что ты несешь? – резко оборвал Шульман, пришедший в себя быстрее девушки. – И что тут делаешь?