— Итак, начнем, — с готовностью кивнул Ос, — у нас с тобой несколько веществ на пробу, как в прошлый раз — жидкое, твердое и энергетическое. Начнем с колбы с жидким составляющим. — Ос встряхнул розоватое вещество, откупорил сосуд, вылив его в специальную чашу. — У меня сохранился список со спектром эмоций. Начнем, как в прошлый раз, по порядку.
— Подожди, — такая работа меня смущала, это практически тоже самое, что душу перед человеком оголить — показать радость, грусть, волнение. Тем более, иногда вещество само принимало форму объекта, вызывающую ту или иную эмоцию, — давай не будем повторять точь-в-точь, как в прошлый раз. Может, заменить волнение на что-то другое?
— Я понимаю, — согласился магистр, точнее космический пират и напарник по умной материи, — но для защитной структуры важна такая эмоция. Ее можно получить иными способами. Например, вспомни, как ты волновалась, когда только попала в академию. Или, когда пришельцы явились на твою планету, чтобы сразиться с монстрами.
— Спасибо, — я облегченно выдохнула, значит, не придется показывать что-то наподобие страсти у всех на виду, — я попробую.
— Я даже не уверен, что есть необходимость заряжать вещество радостью или грустью. Однако, если думать в разрезе того, что испытывая радость рядом с материей, ты даешь ей сигнал, что она делает все правильно, то радость нужна. Так же как и грусть, дающая маячок о неправильности. Эмоции страха и волнения заставляют вещество задействовать защитные механизмы. И да, нам не сказали, что мы должны сделать копию Флекса, но хотя бы приблизиться к структуре его тела и возможностям.
Смысл слов мне был понятен. Я сконцентрировалась на своих эмоциональных спектрах, приведя вещество в рабочее состояние, то есть в состояние левитации. Несколько часов спустя мы получили шар-материю из жидкого и твердого вещества. Как показал анализ, выполненный смартроидом, состав их стал индентичным. Для эксперимента подкинула вверх резиновый наощупь шар, призвав эмоцию страха. Через мгновение шар закрыл меня полупрозрачным щитом. Ос, как не старался, пробиться ко мне не смог. Ни магия, ни физическая сила не действовали.
— Отлично! — похвалил нашу работу Ос, я вернула материю в исходное состояние.
Куб с электрическими всполохами мы оставили напоследок. Кстати, воздействовать на энергию я стала непосредственно, оставив ее в замкнутой форме. Электричество на мои мысленные потуги никак не реагировало. Ос, задумчиво пройдясь пятерней по своим волосам, предложил усилить эмоции, и лучше бы применить тут страх.
— Но я не понимаю, чего именно я могла бы напугаться настолько, чтобы повлиять на энергию. Оставим это дело? Кажется, мы создали прототип умной материи. Вот только она не оживает, как Флекс, даже в ответ на мысленные или словесные команды.
— Не согласен. Нужно попробовать. Только не кричи, Сэм! — предупредил Ос.
Я скептично на него посмотрела. Дальше напарник по умному ремеслу просто попросил Заю следующее:
— Трансформация!
И зая трансформировался в огромного киборга, очень отдаленно похожего на зайца из-за габаритов и устрашающего вида. Руки его превратились в оружие, тело стало напоминать перекаченного человека, только обросшего металлом, а не мышцами. Глаза Заи блеснули яркой синевой, уши превратились в зубастые лезвия.
— Зааайааа! — пробасил гар-трон, стукнув ручищами себя по широкой груди.
И я все-таки заорала в голос. Псайхак по сравнению с обновленным Заей казался милашкой. Куб с электрическими всполохами пошел трещинами, хотя стекло было магически защищенным. Неконтролируемая энергия вырвалась молнией наружу, прокатилась искрами по лабораторному оборудованию, попутно взрывая склянки и сосуды на мелкие осколки. Свет в лаборатории замерцал, как гирлянда в Новый год и потух. Когда освещение вернулось в рабочую норму, я обнаружила себя прижатой к груди Оса и трясущейся, как колос на ветру.
— Прости, Сэм! — Ос обеспокоенно посмотрел в мои глаза, шумно вздохнул, взяв за подбородок и притянулся к моим губам.