Правда, нашарив сумку с соцветиями, слегка успокоилась. Полежала пару минут без движений, осознавая, что ничего не сломала, а потом приподнялась на локте. Оказалось, из-за невнимательности я свалилась на дно глубокого оврага. До верха метра четыре, может, пять, а вокруг сплошные ледяные стены.
В висках застучала паника.
Без посторонней помощи, не обойтись. Но в лесу ни души. К тому же, никто точно не знает, по какой из троп я отправилась собирать морозник.
Подогнув по себя ноги, зачерпнула снежка, собираясь растереть кожу лица, да только айкнула от неожиданности. Даже не почувствовала, что поранила щеку. Сняла рукавицу, нащупала глубокий порез.
Не хватало приманить зверей. Нордика не раз убеждала, что в окрестных лесах хищников нет. Всякая мелочь, вроде белок, зайцев, лис, конечно есть, а вот волки и медведи давно ушли в нехоженые северные земли, раскинувшиеся у подножий гор. И все же, мало ли что. Чаща есть чаща.
Я прикрыла глаза, успокаиваясь. Помолчала и вдруг ощутила в венах тепло. Мгновенно сменившись жаром, оно прокатилось по телу ярким золотистым свечением, ужалило в сердце, ожгло внутренности, и сосредоточилось в ладонях крохотными огоньками.
Совсем забыла об эльфийском Огне.
Надо заметить, в последнее время влитая бывшим наставником магия затаилась, притихла, а я не звала. Решила — рассеялась, ведь насколько я помнила, во время обряда инициации Агарвэн передал мне крупицу Дара, которой должно было хватить лишь на демонстрацию князю магических способностей. И вскоре эта сила должна была иссякнуть. Однако, вопреки всему Огонь по-прежнему «бурлил» в моем теле. И вот, едва почуяв нависшую над хозяйкой угрозу, проявился сам.
От того, не медля, скопила в пальцах огненные сгустки, и начала лепить шар. Точно так же, как дети лепят снежок. Сформировала и наотмашь бросила в ледяную стену. Остро зашипело, плеснуло паром, и в гладкой поверхности образовалась дыра. Я вскочила, создала новый, побольше, пышущий и плюющий жидкими всполохами, и вновь запустила.
Воздух на дне оврага разгорячился, запахло раскаленным металлом и по стенкам поползли широкие трещины. Под натиском магического огня лед захрустел, не выдержал и с оглушающим хрустом осыпался. В лицо метнулось снежное крошево. Прикрылась рукавом, а когда осмотрелась, поняла, что стою в неглубокой ямке близ поваленной рябины.
Выбравшись из ловушки, первым делом отряхнулась, отбросила копну волос за спину и махнула черенку:
— Бежим!
Вскоре показались первые крыши, за ними улицы. Свернула к окраине и в одном из дворов заметила Венеру.
— Диана! — Махнула девочка, лепившая снеговика. — Привет!
Венера была дочерью кузнеца Бьёрна и нередко заглядывала к тете Норе (как она звала Нордику) послушать сказку и слопать пряник. Со временем, познакомившись с ее родителями, узнала, что по роду профессии отец Венеры часто ездит в ближайший город закупаться сырьем и однажды напросилась в попутчицы. Теперь, всякий раз отправляясь за покупками, Бьёрн с женой зовут меня с собой. В последний раз, не поехала, нужно было довести до ума одно очень сложное зелье. А, вот, в следующий, как соберутся, непременно отправлюсь. Тем более, столько всего надо купить.
— Куда уходила?
— Далеко. — Бросив ей сумку, я крикнула на последнем издыхании. — Отнеси тете Норе. Скорее.
Розовощёкая малышка поняла с полуслова. Поймала ношу и юркнула во двор травницы. Я же добрела до калитки и, привалившись, согнулась отдышаться. На западной стороне багрово-красными мазками растекалась вечерняя заря.
Успела.
— Передала, — сообщила выскочившая из дома Венера, а, приметив пробегавших мимо друзей, кинулась следом. — Пока, Диана.
— Пока.
К тому времени, когда я наведалась в кухню, Нордика внимательно следила за котелком с зельем. Услышав треск половиц, женщина оглянулась. Молча оценила мой потрепанный вид, а затем удовлетворенно прикрыла глаза.
— Умойся и отдыхай. Дальше моя очередь.
* * *
Выделенная мне комната располагалась последней по коридору и представляла квадрат с кроватью, тумбой, платяным шкафом и узким окном, выходящим на бурелом. Большую часть суток стекло искрилось толстым слоем изморози, оттаивая на пару полуденных часов, а к вечеру вновь прирастало снежными узорами, и потому света всегда не хватало.