Увидев эту красоту Вилард не устоит. Воспользуется заклятием обольщения и непременно затащит девчонку в постель.
От мысли, что этого хрупкого создания коснется кто-то другой, до этого мирно дремавший в эльфийском сердце Огонь внезапно взметнулся фонтаном. Пронесся по венам бушующим ураганом и обжег Агарвэну горло. Воин в последний момент отдернул руку, дабы не обжечь девичью скулу мгновенно раскалившимися добела пальцами.
Удивился. Задумался.
Уже не первый раз Дар приходит в ярость, стоит вспомнить — что девица предназначена в жены другому. Кипит, рычит, мечется обезумевшим зверем…
Сжав кулаки и подавив бурлившую в жилах магию, скрипнул зубами. Гордость не позволяла признать, но эльфийское сердце трудно обмануть, принцесса запала ему в душу, хоть он этого не желал.
Хмыкнув, снова посмотрел на безмятежно спавшую подопечную. От мороза она не мучилась, от озноба не билась, и все равно мужчина решил, что на нем ей будет теплее. Устроился на плаще, обхватил девушку руками и, подтянув ближе, уложил ее голову на плечо.
Она сонно буркнула «не трогай», пошевелилась, но сразу затихла.
Улыбнулся вялому протесту, накрыл обоих плащом и крепко обнял.
Проснувшись поутру, принцесса сильно удивится.
* * *
Джифаред обнюхивал сосновый ствол, брызгая пахучей слюной. Не так давно Ее Высочество проезжала здесь, сидя на эльфийском скакуне, но дальше — к чаще, след обрывался. Как раз вон у того припорошенного снегом оврага.
Добыча опять от него ускользнула!
Склацнув клыки, ощерился, подумывая выместить злость на одном из своих, бесцельно просиживавших штаны у костра, но ощутил, что болтавшийся на шее перстень начал разогреваться.
Неужели темный маг соизволил откликнуться?
Вскочив на задние лапы, волк призвал человеческую ипостась. Звериная морда начала трансформироваться в заросшее густым черным волосом лицо. Клыки уменьшились, глаза приобрели характерные для смертного форму и разрез. Искривленные цепкие лапы с острыми, как бритва когтями толчками вбились назад, превращаясь в руки и ноги.
Джифаред вскинул в ненастное небо еще не полностью перекинувшуюся башку, издал протяжный, полный боли вопль и, наконец, стряхнул волчью суть, опавшую редкими клочьями шерсти.
Из пролеска показались головы встревоженных помощников.
— Убирайтесь! — Рявкнул анимаг. — Все в порядке.
Дождавшись их ухода, снял с шеи налившийся белым светом перстень и бросил на снег. Тот окутался облачным вихрем, из коего соткалась подрагивающая на ветру человеческая фигура в плаще и капюшоне.
— Господин, — прорычал Джифаред, не особо обрадованный внезапным визитом.
— Убил девчонку? — Прошелестел явившийся голосом, напоминавшим скрип колеса.
Зверь на всякий случай отступил.
— Преследую.
Призрачная фигура уплотнилась, став более блестящей, голос налился злобой:
— Я плохо выразился? Девка не должна попасть на отбор!
— Ее прикрывает магия эльфов. Сложно искать, — оправдался вожак.
— Знаю, — наполнилась чернотой парившая над перстнем фигура. — Потому и пришел. Командир эльфов поведет девчонку к Солнечной Башне, и ты отправляйся туда же. Устрой ловушку и убей. И еще, Джифаред, не подведи меня снова.
— Будет исполнено, господин.
3.3
Открыв глаза, обнаружила, что лежу на плече Агарвэна, уткнувшись носом в его горячую шею. Эльф обнимает меня за талию, сжимает ладонью покоившуюся на его груди кисть, обогревает телом.
В первый миг даже растерялась.
А потом сообразила — вернулся к костру, сгрёб в охапку и уложил на себя. Зачем, спрашивается «делился» магическим Огнем, если все равно думал отогревать во время сна?
Я покосилась на умиротворенное, слегка светившееся лицо, попыталась высвободиться. Но целитель держал крепко, по-собственнически и все на что хватило сил — скатиться с мужчины бочком и вытащить из-под плаща руки.
За высокими соснами теплилась заря, темно-серебристое небо вяло разгоралось до бледно сапфирового, и как-то очень не хотелось лежать в такой позе и дожидаться пока он проснется.
Благо, Агарвэн пошевелился, ослабил хватку, а мои глаза невольно соскользнули на ослабленную шнуровку его белой рубахи. Замерли. Поводили по гладкой точенной груди и задержались на серебристом медальоне, вырезанном из того же серебристо-лунного материала, что и навершия магических мечей.
Удостоверившись, что мужское дыхание ровное и глубокое, привстала и осторожно потянулась к медальону в форме капли. Хотела потрогать без задней мысли, оценить текстуру выпуклой поверхности, разобраться какой он на ощупь, в чем его смысл. Накопитель магии? Защитный амулет? Памятный дар?