— Лжешь!
— Н… нет… — прошептала сама не своя, встречая ненавидящий эльфийский взор.
Он затаился. Я тоже. Долго молчала, собираясь с силами и, наконец, осмелилась спросить:
— За что ты меня ненавидишь?
— Я ненавижу людей. Ты человек… — он склонился чуточку ближе, обжигая дыханьем. — Дочь врага.
— Если врага, почему спас?
— Не стоило? — В мужском тоне проскользнула характерная усмешка. — Впредь не стану, Ваше Высочество.
Он подался назад с отчетливо читаемой ненавистью в лице.
Я же четко осознала, если сейчас его оттолкну, не сдержав данного у костра обещания, принц окончательно возненавидит Дом Зимнего Утра. Справедливо обвинит в обмане не только князя Эдуарда, но и принцессу Изабеллу.
Я — не она! Слово держать приучена! К тому же, как-то совершенно не хотелось жить с ясным пониманием, что по-прежнему в долгу у могущественного мага и в любой момент он может использовать этот факт против меня.
Обхватив мужские плечи, с силой рванула на себя:
— Поцелуй меня.
Глаза Агарвэна распахнулись от удивления.
— Поцелуй, — зашипела, подаваясь ближе и вздрагивая от теплого покалывания Огненной магии в подушечках пальцев.
Секунда и горячее дыханье навалившегося сверху эльфа обдуло мое лицо:
— Сама напросилась.
Не нуждаясь в дальнейшем приглашении, он провел губами по моим, и я тут же раскрылась навстречу, переставая принадлежать себе.
В рот хлынуло пекло, разъедая горло огнем. Пронеслось по спине, заставляя тело заполыхать от жара и охватившего меня упоения. Инстинктивно приникнув к мужской груди, прошлась по широким стальным плечам и, запутав пальцы в его волосах, крепко стиснула белые пряди.
Согнула ноги в коленях и, обхватив его бедра, скрестила лодыжки на мужской пояснице. Раздался громкий треск. Похоже, по швам разошлись юбки синего приглянувшегося мне с первого взгляда платья, неважно….
Важно, что Он прижался сильнее. Заполнил телом каждую мою впадинку и ложбинку, давил своей твердостью там, где я была мягкой, податливой.
Услышав мужской стон, поняла, что невольно потревожила его раненное плечо. От боли эльф отдернулся, но я не пустила. Крепче обхватила ногами, вздрагивая от того, что раскаленные губы воина смяли мои с новой силой…
Целовали жадно. С диким напором и голодом. Покусывая и причиняя боль. Он пил меня словно путник, припавший к чистой родниковой воде. Пробовал на вкус, иссушая и отдаваясь теплом.
Но с каждым новым ударом заходящихся в бешеном ритме сердец напор угасал. Жесткие, требовательные губы мужчины смягчались. Целовали уже нежно, ласково, запечатывая мои трепетным, чувственным поцелуем. Чутко прислушиваясь к каждому ощущению, как если б касались не дочери врага, но своей единственной возлюбленной…
Внезапно что-то изменилось. Что-то ускользнувшее от моего понимания.
Агарвэн дернулся и резко прервался, поднимая темные глаза. Его дыханье было отрывистым, хриплым. Выражение лица — потрясенным: брови сведены, губы сжаты.
В груди стало неожиданно тесно, когда принц помрачнел и рванулся в сторону, хватаясь здоровой рукой за область сердца.
В тишине прозвучал его сиплый шёпот:
— Melisse?
5.2
Изабелла смотрела снизу вверх.
Открытая, наивная, ни капли не умеющая прятать эмоции.
Глаза распахнуты; приоткрытые губы влажно поблескивают. Щеки пылают, дыханье сбилось под натиском первого, ставшего для нее полной неожиданностью поцелуя. Темно-шоколадные волосы рассыпались по плечам и округлой груди, льнувшей к его твердому, словно гладкий камень торсу.
Нежная, хрупкая, соблазнительная.
Совершенно не обладающая навыкам защитных заклятий и при этом каким-то невероятным упорством не поддающаяся эльфийским чарам. На пределе сил сопротивляющаяся влечению, когда любая другая девчонка давно бы умоляла принца разделить с ней ложе.
Их тела разделяли одежда и рука в перевязи, но это не уменьшало потребность. В венах одичалым духом метался Огонь. Рычал. Требовал. Приказывал приникнуть, поцеловать.
Однако, подавив неконтролируемый порыв, Агарвэн дал Изабелле свободу.
Не ради девичьей прихоти, а потому, что сам так решил. И пусть этой девочке, единственной из всех, удалось неведомым образом взволновать его Огненную магию, исключением она не станет.
Хрипло дыша, подался назад, намереваясь велеть ей уйти, как вдруг она до боли вцепилась ему в плечи:
— Поцелуй меня.
И с глазами полными мольбы потянула к себе, крепко обвивая за шею тонкими пальцами.