Я нахмурила брови.
— Примени заклинание формы, — подсказал мужчина.
— Помню!
Сия магическая формула — одна из первых, какую наставник велел вызубрить наизусть, и ныне при необходимости я легко могла сплести ее, хоть зажмурившись, хоть спящей. Дело в другом. Чем угодно могла поклясться, что на ее создание мне совершенно точно не хватит резерва. Поскольку в данный момент я расходовала силы собственного организма, а никак не магические.
Поняв ученицу по выразительной мимике лица, Вэн переплел наши пальцы:
— Воспользуйся моей.
Из мужской ладони хлынул заряженный магией поток. Мгновенно напитал моё тело, вынуждая содрогнуться. Сгустился в области кистей беловатым сиянием.
Я сосредоточилась на танцующем в ладошке огоньке. Применила нужное заклятие, потянула тонкие нити. Свила, усилила, закрутила и… сформировала свой первый корявенький шар.
Пусть он был надкушен с одного края и выпуклым, словно яйцо с другого, обрадованная полученным результатом, покосилась на принца в надежде получить похвалу.
Но он молчал. Озаренный красноватыми бликами, просто смотрел одним из своих многозначительных взглядов, от каких обычно моё сердце замирало в груди.
Я ожидаемо смутилась и… упустила Огонь из подчинения. Задрожавший шар принялся стремительно расширяться, втягивая остатки магического вещества, наливаясь насыщенно алым, пульсируя, грохоча и, наконец, взрываясь с оглушающим «пухх».
«Фонтан» плеснул в стороны и если бы не окружавший равнину защитный контур (по которому он стек пламенными ручейками), наверняка, стал бы виновником лесного пожара.
— Ой! — Вздрогнула я, справедливо ожидая упрёка.
Но эльф поступил иначе.
Молча накрыл мою ладонь своей, погасил остаточный огонек. Затем сжал и сразу отнял; страшный кроваво-красный ожог уже было начинавший расползаться по коже — пропал, и я восхищенно выдохнула.
Все-таки здорово, когда в наставниках не только повелевающий огненной стихией маг, но и целитель. Уже сбилась со счёту, сколькими жизнями ему обязана, а о излеченных им мелких ссадинах и ожогах — вообще промолчу.
Высмотрела перчатки и, подхватив, поинтересовалась дальнейшими действиями, но стоило поднять голову, мой язык разом отнялся.
Агарвэн смотрел на меня в упор. Не мигая.
Манил переливающейся синевой ясных глаз, и то, как голову населил целый ворох шальных мыслей, я упустила. Очнулась от зацветшего без предупреждения румянца. Начала отворачиваться, как вдруг мужчина прижал ладонь к моей щеке, запрещая движение. И перевел откровенный взгляд на припухшие от мороза губы.
От макушки до пят прокатилась волна бесноватых мурашек.
Пришло время обещанной платы!
Я с горечью подалась назад, но тут же была перехвачена магическими силками и прижата к горячей груди.
Идеальная мужская бровь играючи изломилась:
— Поцелуешь?
Бесчестный искуситель! Соглашаясь платить поцелуями, я искренне полагала, он будет сам их «взымать». Тогда, когда посчитает нужным. А вот эльфу этого оказалось недостаточно.
Обольщая меня, Он снова и снова добивался, чтобы я целовала его первая!
Правда, стоило нашим губам встретиться, суровый воин перехватывал инициативу, вторгаясь в мой рот с такой неистовой жадностью, будто каждый раз наслаждался мной, как в последний.
Вот и сейчас, он вкушал мои ласки, вбирал стоны, запах, тепло до последней капли. Сминал мои губы с ненасытностью голодного хищника, и болезненно прикусывал, если только смела не подчиниться мужской власти.
Поцелуй был коротким, но страстным и закончился быстрее, чем я рассчитывала. Зато я уже точно знала, что огненная магия будет покалывать губы до самого рассвета. А заодно греть в холодной постели Академии, куда совсем скоро я вернусь в одиночестве.
Пока об этом размышляла, мужской язык ласкающе прошелся по моей нижней губе и, покинув рот, позволил, наконец, перевести дыханье и унять мельтешащие перед взором мушки. Жаркие эльфийские руки взвились по спине и легонько встряхнули ученицу за плечи.
— Очнулась? — Усмехнулся наставник, ловя мой рассеянный взгляд. — Тогда возвращаемся.
* * *
Мы вошли в столицу с севера.
Минули несколько улиц и, срезав проулком, вышли к центральной площади. Агарвэн шел чувственной скользящей походкой, которую сложно было не заметить. Неспроста дамы так и замирали при одном его появлении.
Высокий, с идеальной осанкой, окруженный ореолом властности, Он всегда выделялся из толпы. Стянутые в хвост белые волосы слепили глаза. Полурасстёгнутая рубаха на голом торсе была не в состоянии скрыть великолепной мускулатуры, к коей страстно хотелось прикоснуться и исследовать не только пальцами, но и языком… и, да, собственным обнаженным телом.