— Но со мной не делал, — возразила я. Вспомнила о первой встрече и недовольно добавила: — Ну, во второй раз не делал... Значит, есть в нём хорошее. А Койел набросился на слепого мага прежде, чем разобрался, что происходит... Верпант просто защищался!
— Непробиваемая доброта, — хищно усмехнулась Воилья. — Вот только парни дружеское отношение за особое расположение принимают, а потом удивляешься, почему Дэп твоих поклонников по углам расшвыривает!
— Ты не права, — покачала я головой. — Верпанту я не нравлюсь. Он просто... Нет, не так. Мне просто не повезло привлечь его внимание. Магу захотелось новую нестандартную игрушку...
— Так и я о том же! — расхохоталась Воилья и приобняла меня. — Похоже, придётся снова поменять название курсовой! Буду изучать влияние нестандартной доброты на стандартных оборотней! Благо предмет исследования всегда рядом. К тому же, судя по началу, скучно точно не будет! Всё, давай спать. Завтра первые отборочные.
— Нашли клоуна, — пробормотала я, накрываясь одеялом с головой.
Но сон не приходил. Казалось, я так вымоталась, что даже на то, чтобы уснуть, сил не осталось. Всё прокручивала слова незнакомца в послании. Неужели Земко мог бросить меня так неблагородно? Попросить другого оборотня передать мне неприятные слова? Очень это не вязалось с рассудительным и гиперответственным единорогом. С другой стороны, мало кто знал, что творится у этих самых белохвостых копытиков за прекрасными чёрными глазками. Я точно не знала. Уже под утро я забылась нервным сном на мокрой от слёз подушке.
Глава 4
На площади было так многолюдно, что я растерялась. Совершенно дезориентированная, пыталась уловить хоть кого-то знакомого. Воилья словно испарилась, хотя я только что слышала её витиеватые рассуждения о влиянии формы облаков на миролюбие верберов, и судя по сделанным выводам, в дождливую погоду к верберам лучше не подходить, если с собой нет яда, капкана и железного котла для контрольного удара. На всякий случай эту информацию я запомнила. Конечно, ректор меня вроде простил, но... мало ли что там молниеносное стукнет точненько между милыми медвежьими ушками после дождичка в лесу!
Столкнулась с кем-то, подняла глаза и нервно икнула при виде того самого обиженного природой и мной охранника. И судя по крайне скукоженному лицу, облака сегодня ну совсем не во вкусе этого вербера. А я и подавно.
— Нестандартная! — прошипел он. — Вот неугомонная. Снова правила нарушаешь?!
— Какие это? — испуганно возмутилась я и недоумённо огляделась: — По правилам нужно было взлететь? Или, наоборот, пробраться к баттлам по индивидуально вырытой норе?
Он потряс заполненным закорючками листочком:
— Теперь не отвертишься!
Схватил меня за шиворот и потащил в обратную сторону. Я вцепилась в его огромную руку и, пытаясь сопротивляться, закричала:
— Да что такое?! У меня отборочные сейчас начнутся! — Не справляясь со здоровяком, жалобно протянула: — Может, потом? Клянусь, как пройду отбор, так сама проследую куда скажете...
— Не о том беспокоишься, нестандартная! — хмыкнул охранник и неохотно пояснил: — Донос на тебя! Вчера ты обратилась во вторую ипостась в неположенное время. А уж про место вообще молчу! Не будет тебе ни отбора, ни межакадемических баттлов. Для тебя они закончились.
Холод прокатился по пищеводу, в желудок, казалось, упал булыжник.
— Что?! — Из глаз брызнули слёзы, я взмолилась: — Я же не знала... Ну пожалуйста, пустите! Может, вы меня не нашли? — Вербер невозмутимо тащил меня в сторону замка, и я зло дёрнулась: — Вот же котёл по тебе плачет! Я не могу проиграть, разве не понимаешь? Я одна за всех нестандартных здесь!
Из-под ног вербера неожиданно взвилась серо-коричневая лента, грозное шипение было слышно даже сквозь гул множества голосов. Охранник тоненько, совсем по-девичьи взвизгнул, что заставило внимательнее присмотреться к лицу, — может, это девочка? — и отпустил меня. Тут же ощутила рывок за запястье. Задержалась на мгновение, вырвала лист из пальцев вербера и бросилась за нетерпеливым ведущим. Спины, тычки, голоса, смех... Бежала не разбирая дороги, благо падать было некуда. Когда уже едва могла дышать, ощутила, как руку отпустили. Огляделась: кто же мой спаситель?
Никого знакомого не приметив, расправила лист и удивлённо посмотрела на ровные строчки. Как расписано! Неудивительно, что меня задержали, удивительно, что сразу не убили. Судя по доносу обладателя шикарного каллиграфического, с причудливыми завитками, почерка, я превратилась в злобного парня прямо посреди кафе. Устроила драку... точнее, побоище! Переколотила мебель, посуду, черепушки студентов... И, зловеще хохоча да потрясая свеженьким ожерельем из окровавленных зубов, убежала в рассвет. Да ему бы романы писать с таким воображением!