Вервульф пожал плечами и ушёл в ту же сторону, куда и лисы. Покачала головой: где же мне жить? В воздухе ещё ощущался пряно-удовый аромат. Рыкнула и, кусая губы, попыталась вспомнить, как пахнет Земко. Да что я? Подумаешь, запах от вервульфа приятный! Зато мой любимый красив, добр, умён... и единорог!
Порылась в кармане и вытащила яркий оранжевый шарик, внутри которого переливалась оттенками пламени магия Маар. Проникнувшись моими стенаниями о предстоящей разлуке, тича сделала подарок: почтовый бегунок. Земко просил сообщить сразу, как только доберусь. Я погрела шарик, подышала на него, активируя волшебство ведьмы. Вытянула руку и, удерживая почтовый бегунок двумя пальцами, помахала и с улыбкой крикнула:
— Привет! — Не обращая внимания на оглядывающихся приезжих, продолжила: — Мы добрались! — Скривилась: — Как ты и предрекал — не без приключений. Но все живы, местами даже здоровы. Дэп был почти лапочкой: хвост волку не отдирал, в футбол лисами не играл. Душан встретил старого друга! — Развернула шарик в сторону весело болтающих тича и вербера. — Огромного страшно... доброго вербера. Знаешь, я уже верю сказочкам Хекьи! — Снова повернула клубочек и улыбнулась: — Уже скучаю. Очень. Надо было попросить твой шарфик или перчатку... что-нибудь, что носил. — Приблизила шарик и тише добавила: — Вдыхать твой запах и вспоминать твои нежные губы...
— Найка!
Услышав за спиной придавленный жуткий хрип, — словно вербер наступил на лиса, и тот выдал последний вздох, — вздрогнула и выронила шарик. Подпрыгнув, тот исчез в толпе. Выругавшись так, что два парня с белыми волосами и очень светлыми глазами, посмотрели с заинтересованным уважением, я оскалилась и, повернувшись, принялась высматривать, какая сволочь напугала и не дала закончить любовное послание единорогу.
— Помоги... Найка!
Растерянно осмотрела гору сумок, чемоданов, заглянула под автобус. Голос есть, зовут явно меня, но не вижу, кто это хрипит!
— Здесь я! — Голос стал совсем слабым и едва слышным: — В ящике...
Посмотрела на небольшой деревянный ящик и нахмурилась. Табличка уведомляла, что это собственность тича Душана. Может, голос мне примерещился? Осторожно постучала:
— Надеюсь, там кто-то есть, потому как чувствовать себя не просто уродом, а уродом с неуравновешенной психикой и слуховыми галлюцинациями, мне улыбается так же до ужаса нежно, как Маар — тичу Ровьюру! Мурашки по всей бабушке!
— Найк... помо... зады... эт... — И, словно из последних сил: — Вемуд!
Вздрогнула и, вскочив, быстро огляделась. Никто в мою сторону не смотрел, и я изо всех сил пнула ящик; тот перевернулся и, расколовшись на две части, развалился. Некоторые настороженно покосились, и я, чтобы отвлечь внимание, закричала первое, что пришло в голову:
— Да что же за невезение? Кто так строит? Вот зачем, скажите на милость, разделять парней и девушек?! Два, лис его перекукарекай, общежития! Да вы издеваетесь? Прикажете заняться прилюдным саморасчленением?
— Найка!
Оглянулась на Душана и попыталась закрыть собой остатки ящика.
Тич помахал испещрёнными знаками листами бумаги:
— Не шуми, а то Дэп выскочит и устроит всем нестандартное приветствие! Обязательно разберусь с твоей... небольшой проблемой, а пока устраивайся в женском общежитии. Кто-нибудь тебя проводит. Койел! Он уже был здесь, всё знает.
И отвернулся к верберу, с которым они тут же принялись что-то громко и эмоционально обсуждать. Усмехнулась: наверняка не эти самые бумаги. Похоже, этих двоих связывает весьма весёлое прошлое, судя по шикарным эпитетам, которыми Пьог наградил нашего высокомерного тича при встрече.
Беспомощно огляделась: эх, зря я сорвалась на вервульфе. Дорога к женскому общежитию меня не интересовала, а вот помощь в транспортировке полудохлой тушки совершенно ненормального — худого и бледного — Вемуда не помешала бы.
— Что ты здесь делаешь?! Запасной воротник изображаешь, лис недобитый? Вот же... Что с тобой приключилось? Только не говори, что верфоксы не справились с ревностью, заколотили в ящичек да отправили подальше, чтобы за юбками не мог гоняться... А хорошая идея! Надо обратно запихать...