Наталья Буланова
ОРХИДЕЯ ДЛЯ ДЕМОНА
Пролог
— Ну, давай же! Только одну капельку! — уговаривала я Силию.
— Да мы и так намешали тут столько всего, что я уже боюсь за его здоровье! — воскликнула подруга, забирая у меня из рук флакончик.
— Ты переживаешь за этого пресмыкающегося? Напомнить, что он сделал?
Силия явно помнила — такое не забудешь.
Я почувствовала, что подруга колеблется, и сама, выхватив флакончик, капнула пару капель в зелье. Ой, ну, может, и не пару…
— Ох, зря, Дея, зря, — моя летучая мышь Бакстер висел, как всегда, вниз головой и наблюдал за очередной авантюрой, которая ему явно не нравилась.
— Ты что? Сколько капель ты туда бухнула?
Силия была очень совестливой ведьмой, мне даже иногда кажется, что моя совесть ушла на ПМЖ именно к ней.
— Две! — не моргнув глазом, сказала я, а Бакстер, простонав, закутался в свои крылышки, как в кокон.
Силия, прищурив один карий глаз, внимательно искала в моем лице признаки вранья. Ха! Не найдет — в этом я уже виртуоз! Дедушкина школа!
— Вот одним местом чую, что врешь, но, леший с тобой, все равно времени переделывать нет.
Я потерла ручки, а моя летучая мышь обреченно произнес:
— Капут!
Глава 1
Подоконник в комнате нашего общежития напоминал поле весной: такое же ярко-зеленое, мягкое и в полевых цветах. Я любовно поливала их своим специально приготовленным раствором и напевала себе под нос. Настроение зашкаливало, небо радовало своей голубизной, а солнце — первыми теплыми лучиками.
В коридоре раздался звук какой-то возни, но я даже не обратила на это внимание — разве в общежитии бывает тихо?
Силия лежала на кровати и читала справочник по смертельным заболеваниям. Б-р-р… Вот что значит ведьма Смерти: спокойно себе сначала прочитает, потом на подопытных разберет все на практике и вылечит, ни капли не передернувшись. Еще хорошо, что она мне совестливая попалась, редкое явление, между прочим…
Я же — ведьма Жизни — так не могла. Мне подавай зелья, коренья, легкую хворь да ворожбу — вот раздолье для моей души. Вот только совести нет.
Тоже, между прочим, редкая кракозябра получилась, такого у ведьм Жизни быть не должно.
Вот и спихнули нас двух таких неправильных в одну комнату, так как полагали, что мы нигде не сможем ужиться. А вот леший вам! Мы с Силькой не только ужились, так еще и закадычными подругами стали, удачно дополняя друг друга.
Шум в коридоре все нарастал, и рыжие кудряшки Силии тревожно встали дыбом. Плохой знак, очень плохой!
— По нашу душу, — тревожно прошептала подруга.
Она такого рода неприятности всегда чувствовала.
Я замерла с лейкой у подоконника и присоединилась к подруге — мы уже вместе в тревожном ожидании смотрели на дверь. Внутри слабо теплился огонек надежды, что приближающийся шум пройдет стороной мимо нашей комнаты.
Хрясь! Дверь распахнулась и повисла на одной петле.
— Ведьмы! — грозный рык буквально сотряс нашу комнату, не хуже семибального землетрясения.
С полок посыпались книги, стекло в окне задребезжало, а две чашки в один прыжок соскочили со стола и покончили жизнь самоубийством, натолкнув на мысль, что хозяйкам пора делать тоже самое.
Я загораживалась лейкой, Силька — книгой о смертельных болезнях. Но что этот дохлый арсенал против нашего декана? Вот поставили бы нам ведьмака — бед бы не знали, а тут этот, как его, демонюка рогатый. Тьфу, страшно же как! Лютует в академии уже полгода. А раз сам нас навестить решил, значит, можно заказывать белые тапочки. Чур мне с вышитой лошадкой — с детства люблю лошадей, знаете ли…
— Вы! — он ткнул в нас пальцем с внезапно выросшим когтем.
«Леший с ней, с вышивкой, просто белые дайте, главное быстрее», — подумала я.
Думай, думай голова, за что он так на нас, двух бедненьких ведьмочек, взъелся… Может, прознал, что это из-за нас неделю назад гоблины слегли с больными животами? Нет, срок давности уже прошел… Так, может, узнал, что это мы у профессора Лесного тот пряник, исполняющий желания, ополовинили? Вряд ли, все следы замели… А, точно… про вечеринку с кикиморами узнал!
— Ваше, — не спрашивая, а констатируя факт, швырнул нам под ноги знакомый флакончик.
Ясненько, не про кикимор узнал… Пойдем-ка мы прогуляемся… в окно…
Всего второй этаж ведь, недалеко лететь.
— Стоять! — пресек он все наши попытки сделать хоть шаг. — Сесть!
Немного замялись с подругой, переглядываясь, на чью кровать сядем, и решили — на мою. О том, чтобы сесть по отдельности, даже не могли подумать — не разлей вода мы, точно-точно.