Повернулась, чтобы видеть творящееся на стене безумие, в котором смешались двенадцать существ. Он заметил меня первым, и понимание ситуации отразилось в его пламенных глазах оцепенением. Закусив губу, я не могла не улыбнуться. Все просто, милорд Златоглазый: чтобы показать, что вы и только вы являетесь настоящим, нужно заставить вас перевоплотиться. Вам более трехсот лет, а значит, смену ипостаси вы способны осуществить практически мгновенно, не так ли? Тем более что иллюзия-то на это никак не способна… Неужели не согласитесь спасти бедную, несчастную, внезапно оступившуюся на маленьком каменном краешке Сазонову, которая так любит один вид вашего зверя? И развеете, тем самым, все жуткие сказки, которые она слышала о драконах в детстве? Ну и что, что ради эксперимента придется как бы невзначай оступиться…думаете, не получится? Вы просто «Пятый элемент» никогда не видели и не знаете, сколько девочек мечтало повторить подвиг Лилу и очутиться в одной машине с Брюсом Уиллисом. Так что нет, я возможность упускать не собиралась. Такую возможность — никогда.
Постепенно начали приходить в себя остальные. И замирать на месте с потрясенным выражением лица. А я смотрела на одного Златоглазого с широкой улыбкой на лице:
— Я вас узнала…
Видя, как он срывается с места, чтобы меня остановить, пригнулась и спрыгнула. Надеюсь, мы еще встретимся внизу, Арегван…
Дыхание перехватило, стоило только оторваться от каменной кладки, и душа в буквальном смысле ушла в пятки, но мысли, отчего-то, приобрели непонятную ясность. Только вот с чего вдруг пришла в голову идея при столкновении с землей заваливаться на бок, когда это было в числе инструкций для парашютистов? Да у меня даже куртка отдаленно этот спасительный инвентарь не сможет заменить… Недооценила я только Стремительного. Как оказалось, зря. Я-то думала, что он сразу предоставит Златоглазому право на мое расчленение, но нет. Андо и здесь предусмотрел возможность спасения. Это потом, когда я уже была в безопасности и краем глаза успела заметить метрах в пятнадцати над землей непонятное серое нечто, напоминающее собой разлитую, зависшую в пространстве и заметно подрагивающую ртуть, и догадалась, что это дело рук физрука, от всей души его поблагодарила. А пока вокруг не оставалось ничего. Ничего, кроме стремительно приближающейся земли.
Я до сих пор не могу понять, как вышло у Златоглазого настолько четко рассчитать место нашей встречи. Потому что, когда подо мной вдруг появилось мощное драконье тело, оказалась я где-то в районе шеи. Несмотря на свободное падение, удара, как такового, я не почувствовала, но, поскольку падала спиной, на этом приключения не закончились. Я перекатилась на живот и начала сползать вдоль драконьего туловища куда-то вниз, судорожно пытаясь ухватиться за гладкую блестящую чешую. Гладкую! Без единого шипика или еще какой-нибудь шероховатой поверхности, с которой можно было бы соприкоснуться и зацепиться. Но я уже почувствовала, что помощь подоспела, а потому надежда в груди подскочила огромным сияющим клубком, и попыток удержаться на драконе я не оставила.
Повезло тогда, когда я оказалась в той части спины громадины, где начинали расти крылья. За них-то я и ухватилась, заодно переводя дыхание и пытаясь хоть как-то помочь мышцам расслабиться и выйти из режима повышенной для организма опасности. Большой алый дракон в это время замер в воздухе, изредка совершая махи, и я поняла, что он ждет, когда мне удастся занять устойчивое положение. Осмотрелась, пытаясь охватить взглядом потрясающую воображение махину, и поняла, что таковое может быть только на мощной шее. Там и шипы в наличии, и руками можно вполне прилично ухватиться — за костяные наросты по бокам. А на крыльях мало того, что неудобно будет — постоянная работа мышц, все-таки — так еще и дракону буду мешать лететь. Подумав так, стала тихо, насколько позволяли напряженные донельзя мышцы, забираться выше. Ох, Златоглазый меня убьет, пронеслась в голове шальная мысль, когда я, наконец-то, оказалась в нужной части его туловища, проделав весь путь далеко не так элегантно, как хотелось бы. Но настоящий масштаб наказания осознала лишь тогда, когда крылатый монстр снова пришел в движение. И полетел. В сторону от Академии…
И мне бы испугаться. И подумать о том, что это большой дракон, а не ездовой пони. Ну и попутно о том, куда он меня в данный момент уносит. А у меня в ушах свистел ветер, и грудь распирало от состояния безудержного счастья. Я летела на ДРАКОНЕ! Кому сказать — не поверят! А внизу под нами проносятся земли и дороги, разделяющие цитадель Академии и остальной мир, реки и озера, оковы хрустального моста… Моста?! Мама дорогая, он меня над застывшей мечтой понес! Дыхание перехватило во второй раз, и дракон, похоже, это почувствовал, потому что все его тело затряслось от беззвучного смеха. Махина насмешливая! Захотелось его стукнуть, но, похоже, мое желание предугадали, решив устроить смену декораций и совершив кульбит вокруг своей оси. Тут уж я не выдержала — закричала, оказавшись вниз головой на полной скорости. Вот хладнокровная ящерица! А если бы я чуть меньше держалась за него руками и ногами? И тут, в отличие от Академии, столкновение с прозрачной поверхностью висячих волшебных построек произошло бы ох, как быстро!
Но я, конечно, была бы неправа, если бы еще раз назвала дракона хладнокровным. То ли оттого, что чешуя была соответствующего цвета, то ли просто потому, что сам по себе он такой, но я чувствовала не просто теплоту, исходящую от животной ипостаси Златоглазого: он был похож на самую настоящую печку. А вокруг картина, о которой я мечтала с первого дня в Академии. Хрустальный мост, к которому так и хочется прикоснуться. И такой длинный, а дракон все летит и летит над ним…к эльфам, что ли, решил выбросить? А еще я очень устала за день, несмотря на две пары и неплохо подкрепленный организм. И дракон тут еще своим теплом соблазнял вовсю. В общем, как голова очутилась на его шее, я помнила плохо. Зато стало гораздо удобнее рассматривать проплывающие внизу и изредка поблескивающие магией оковы. И я ощутила себя Атрейю, летящим на своем удачливом драконе Фалькоре в поисках ответа на вопрос, что же спасет их прекрасную страну Фантазию… Жаль, теплых мохнатых ушей не хватало — я бы из них еще и подушку соорудила! Только вот не учла я того, что со мной, похоже, все-таки решили расправиться, а потому момент неожиданного скидывания драконом ненужной ноши встретила с визгом, достойным Энн Дэроу, увидевшей впервые Кинг-Конга. Последней мыслью перед тем, как снова ощутить все прелести свободного падения, была та, что, если останусь жива, никогда, никогда больше не буду злить Златоглазого!
Встречаться с реальностью не хотелось долго. Очень долго. Жива — и слава Богу. Тепло — еще лучше! Может, это меня в болото какое-нибудь занесло. А там крокодилы. И жить осталось совсем чуть-чуть. Лучше помечтаю о том, как хорошо закончился полет. Какое небо голубое. Наверное. И вообще, жизнь прекрасна, правда ведь?
Но тут над ухом раздался насмешливый голос человеческой ипостаси — тьфу, я уже с ума начала сходить! — Златоглазого:
— Можете отмирать, Валя, — и пришлось подчиниться.
Едва увидев его лицо рядом, плюнула абсолютно на все: на то, что нахожусь у него на руках, на то, что смотрит он на меня, прилично испуганную, с улыбкой на лице — да вообще на все плюнула! Потому что кинулась на шею преподавателю, только бы ощутить, что все-таки осталась жива. И внутренне поблагодарила его за то, что обнял сильнее в ответ: человеческое тепло в таких вот ситуациях — лучшее лекарство от страха и потрясений. Я продолжала держаться за дракона, пока, наконец, не исчезла одеревенелость в кончиках пальцев, потом, приоткрыв глаза и уже почти будучи в состоянии оценивать окружающую обстановку, поняла, что мы каким-то волшебным образом сидим на том самом мосту, причем Златоглазый еще и ноги наружу свесил, как самый залихватский хулиган, а я тут, у него на коленях, да еще и прижимаюсь, как к единственной спасительной соломинке. Облегчение обернулось истерическим смехом: меня согнуло пополам, и я откатилась от Златоглазого на некоторое расстояние, а уже там, лежа на боку в позе эмбриона, продолжила безудержно хохотать, не в силах сдержать льющиеся из глаз слезы.