Я тепло улыбнулась, принимая позицию целительницы по отношению к выбору кухарки, и осторожно заметила:
— Вы многое пережили в жизни, Дусира. Я горжусь, что знакома с таким самоотверженным существом, как вы.
— Ты прости меня, Валь, что я так поначалу к тебе отнеслась. Это все забота о Марике, понимаешь? — вздохнула она. — С момента переезда в Академию я только и делаю, что бегаю вокруг него. Знаю, что глупо и он давно вырос, но, как вспомню случай с мужем, так…
— Все нормально, — не удержалась и погладила женщину по голове. — Я осознаю, какую представляю опасность.
— Да нет, что ты, девка! — всполошилась вдруг троллемама. — Я очень рада, что ты появилась у нас! Поэтому и говорю: верь в то, что сама чувствуешь! Мой Дарик был спасен только потому, что я не отказалась от него и пошла искать, когда все — все! — вокруг говорили, что прошлого не вернешь и я осталась вдовой. Если в сердце живет надежда, следуй за ней, Валя. И она выведет тебя на свет…
Выведет на свет?.. Что-то мелькнуло в мыслях при этих словах, но я не успела понять, чем именно мое сознание откликнулось на совет Дусиры. Одно поняла точно: Арегван представлял для меня именно того человека, о котором и говорила троллемама. И за ним я пошла бы и в огонь, и в воду. Почему? Когда поняла, что не могу спокойно смотреть на то, что с ним происходит? Когда он спрыгнул с хрустального моста перед перевоплощением? Или, может быть, когда делился своим теплом на каждом уроке, укрепляя постепенно мою веру в себя? Одно я могла сказать точно: ему не была безразлична моя судьба. А что уж было тому основой… тепло другого существа порой находит отклик в наших душах. Не всегда он становится таким, каким хотелось бы нам. Иногда причиняет боль, поскольку не получается воплотить в жизнь то, на что он нас провоцирует. Но от этого не становится меньшим желание вернуть тепло, что однажды было подарено.
Итогом всему стало укрепившееся желание войти в подсознание Арегвана. Об этом я размышляла целый день до вечера, об этом мне снились недолгие сны, которым было отдано послеобеденное время. Я просто знала, что это будет самым правильным развитием событий. Ну а жирную точку в моем рискованном предприятии помочь Златоглазому поставила Милосердная леди.
Вечером, как и уговаривались, я зашла к ней в кабинет, застав женщину перебирающей какие-то бумаги в шкафу, стоящем у стены слева от входа.
— А, Валя! — с улыбкой поприветствовала меня она, стоило только переступить порог. — Ужинала?
— Да, — кивнула я, поглядывая на то, что именно так увлекло целительницу.
— А я, ты представляешь, совсем об этом позабыла, а когда вспомнила, позабыла об оставшихся делах, теперь вот наверстываю! — с энтузиазмом сообщили мне. — Но прогулка не отменяется! Если только ты согласишься мне помочь.
— Конечно, Ифиэль, — с готовностью согласилась я, но меня остановили указующим на стол движением руки:
— Ты не могла бы принести мне ключ от этого шкафчика? — удерживая готовые упасть с верхней полки бумаги, посетовала целительница. — Я потом разберусь, надоело в них ковыряться…
Я только кивнула, а, дойдя до стола, застыла в недоумении:
— Ифа, тут два ключа — какой брать?
— Неси оба, — нетерпеливо отозвалась Мальвина. — На месте разберемся!
Я последовала совету, и вскоре эльфийка уже закрывала дверь шкафчика нужным ключом.
— А этот — от покоев Арегвана в общем корпусе. Мы же завтра его переводим, — пояснили мн, и вот нисколько я в этот миг невинному выражению лица не поверила! Потому что только теперь поняла, в чем заключалась подстава!
Ифа намеренно отдала мне этот ключ. Потому что, только подержав его в руках, я могла беспрепятственно войти в комнаты, принадлежащие Златоглазому. А теперь, с ее легкой подачи, у меня такая возможность имелась. Значит, она и правда хотела, чтобы я навестила нашего уважаемого менталиста, когда он уже не под присмотром будет. И желательно в то время, когда сама Мальвина уже совершит свой «обход», ведь не зря же мне так тонко намекали о том, что вечером будут появляться там. Ну, Ифа! Ну, интриганка широкомасштабная! И только странная мысль возникла на периферии сознания: Силь ведь тоже к Арегвану приходила. Когда могла она получить доступ к ключу?.. Нет, я никогда не буду об этом интересоваться. Я просто хочу Арегвану помочь, вот и все.
Хома встретил меня особенно ласково. Ифиэль пояснила, что ойкудаки чувствуют все, что происходит с хозяевами, так что малыш никогда не обвинит меня в том, что я вдруг решила его бросить. Гладя мягкие изумрудно-зеленые волны его шерсти, искренне радовалась тому, что есть маленький и пушистый комочек, который уж точно без слов всегда сможет меня понять. Я даже поинтересовалась у Ифиэль, можно ли как-нибудь контрабандно устроить его в нашей с Аминой комнате, на что получила выразительный взгляд, желавший мне удачи в разговоре с Мротом. Тяжело вздохнув, распрощалась с малышом, после чего была сопровождена обратно к себе в палату.
На следующий день должно было состояться перемещение Арегвана. Этим занимался Андо — без всяких предисловий просто взял тело близкого друга на руки и понес в направлении общего корпуса. Естественно, через административный. Чтобы никто из студентов не проявлял повышенного внимания к персоне бессознательного преподавателя. Перед тем, как окончательно потерять обоих мужчин из вида, я до мельчайшей детали пыталась сохранить образ Златоглазого в памяти. Такой же здоровый и почти улыбчивый, что, кажется, вот он, сейчас откроет глаза и проведет еще одну лекцию с целью пополнения наших скудных знаний о влиянии магии разума на других индивидов. Но нет, частичка сознания теплилась где-то глубоко внутри него, и просто так, одним своим желанием, я ее вернуть не могла. Поэтому действовать решила незамедлительно.
Как только Ифиэль вернулась после переправки Арегвана и поделилась со мной новостями, что дракон устроен в своих покоях, я, немного поболтав на отвлеченные темы, выразила желание вернуться в свою комнату в общежитии. Объяснила это прекрасным самочувствием, строгим соблюдением режима, который, кстати, обещала неукоснительно продолжать выполнять и дальше, то есть до конца этой четверти цикла. Дусира все мои слова подтвердила: приемы пищи ни разу не пропускались, вид я имела здоровый и румяный, причин держать меня у целителей больше не было. Зато существовала необходимость в скором возвращении к жизни одного очень дорогого всем нам дракона, и мы втроем это понимали. Просто слух не произносили: все-таки, предприятие это было с риском для жизни, и чем оно обернется, не брался судить никто из нас. Просто я знала, что иначе не могу и что это правильно, Ифиэль надеялась, что мне небезразлична судьба преподавателя, ну а Дусира, которая явно понимала во всем этом больше, чем мы с Мальвиной, вместе взятые, просто закрыла глаза на творившийся беспредел. В общем, с легкой руки главы целительского корпуса тем же днем я была выписана.
Встречали меня Амина с Хайджи. Горячо поприветствовав подругу, на радостях обнялась с ней, а после удовлетворения потребности в разговорах (которая включала в себя также новости о том, что Амина во время пребывания своего светлейшего папаши на территории Академии шифровалась у Хайджи в корпусе боевиков) мы все вместе отправились на обед к Дезире. Наш столик принял мое возвращение с радостью, первый курс менталистов — с настороженностью, потому что, как-никак, а именно я являлась причиной распространения слухов о нездоровье милорда Златоглазого, но я предпочла не заострять внимания на чьих-то негативных эмоциях, связанных с моим появлением. Я, как в «Чародеях», видела цель и не видела препятствий. Оставался только последний шаг для того, чтобы мой план окончательно сформировался. Именно поэтому во время обеда, зная, что мое спонтанное появление не будет никак обозначено внешне, я и отделила часть сознания, чтобы потом переместить его к телепорту и задать один-единственный вопрос: «Ты мне поможешь?..»