— А еще мы с тобой похожи, — игнорируя мою вставку заключил он.
Я не знала, как относиться к Элиоту. Раньше он мне казался менее напыщенным, теперь же я видела, что в этом парне слишком много излишней спеси. Однако он меня не раздражал, не был двуличным и не пытался мне понравиться. Элиот был мне интересен, и, нечего таить, привлекал меня своим умом.
— Давай вернемся к нашему проекту, — сказала я. — Как насчет идеи того, чтобы поработать с принципами снятия проклятий?
— У меня есть идея получше, — сказал Элиот, — что насчет зубокрылов?
— Зубокрылы? — удивилась я. — Почему именно зубокрылы?
— Потому что, если ты не знаешь, — хмыкнул Элиот и стал пояснять мне, демонстрируя вселенское терпение. — Зубокрылы известны тем, что их привлекают проклятые места и проклятые люди. Их и используют для определения, есть ли проклятие или его нет, а их чешую берут для многих зелий. Мы можем поработать с зубокрылами.
— Ну у нас пока идет семиотика проклятия, а первые лекции по теории зелий начинаются со следующей недели. При чем здесь зелья?
— Тебя смущает, что мы пока не прошли необходимый материал? — уточнил Элиот. — Напротив, это даже лучше. И Леонора уже одобрила эту идею.
— Что!? — воскликнула я и в непонимании уставилась на парня. — В смысле уже одобрила эту идею?
— Ну, ты же не проявляла инициативу обсудить нашу тему, поэтому я уже все решил и сообщил преподавателю.
— Не проявляла инициативу? — переспросила я. — Да я подошла к тебе на следующий день.
— И? — Элиот раздраженно потер висок, всем своим видом демонстрируя, как ему не нравится оправдываться. — Идея же хорошая.
— То есть ты все решил, не советуясь со мной. Ты был так уверен, что я приму эту тему?
Я начинала закипать от злости и возмущения. Да кто он такой, чтобы не считаться с моим мнением!? Почему я должна делать то, что нравится ему!?
— Да, я не сомневался, что в тебе достаточно здравого смысла и сознания, чтобы понять, насколько интересна выбранная тема.
— Это манипуляция. — произнесла я.
— Что? — удивился Элиот.
— Ты сейчас пытаешься мной манипулировать, — повторила я, буднично закидывая ногу на ногу и тоже прислоняясь к спинке скамьи, чтобы быть с Элиотом на одном уровне, потом невозмутимо повторила. — Ты пытаешься мной манипулировать. Если я сейчас скажу, что эта идея, на мой взгляд, не очень, то, получается, признаю, что не обладаю достаточным уровнем сознания. Так?
— Какие интересные выводы ты делаешь. — Элиот взглянул на меня заинтересованно.
— Я рада, что ты их оценил, — усмехнулась я, — но лучше не предпринимай больше попыток мной манипулировать. У тебя не получается.
— Допустим, — парень кивнул, — ты будешь настаивать на том, чтобы мы поменяли тему?
Я задумалась. С одной стороны, идти на поводу у Элиота, который буквально пренебрег моим участием в общем проекте, ужасно не хотелось. Но, с другой стороны, идти к Леоноре с поменявшейся темой проекта будет характеризовать нас, как непостоянных, безответственных и принимающих поспешные решения. Да и, если честно, тема с зубокрылами была неплохой. Конечно, особым восторгом я не воспылала, но хотя бы имела представление, как можно эту тему раскрыть.
— Нет, — покачала головой я, — зубокрылы так зубокрылы, хорошо. Будем работать с ними. Для этого нужно найти настоящий образец. В ангарах должны содержаться зубокрылы, можно договориться с кем-нибудь с факультета волшебных существ… — я начала думать вслух.
— И это всё? — вдруг перебил меня Элиот. — Ты не сердишься на меня за то, что я выбрал тему за твоей спиной?
— Почему я должна сердиться? — я со снисхождением взглянула на парня. — Я всего лишь разочарована в тебе. И все. Я была о тебе лучшего мнения, но теперь понимаю, что ты из себя представляешь.
— Неплохо, — губы Элиота расползлись в довольной ухмылке. — Ты сумела меня уязвить, поздравляю. Хотя лучше бы ты сердилась. — Он сел вполоборота, разворачиваясь ко мне и скользя по мне оценивающим взглядом, потом произнес. — А еще я надеюсь, что ты будешь ко мне более благосклонна, когда узнаешь, что я уже раздобыл нам разрешение проходить в амбары. — Элиот достал из внутреннего кармана камзола два браслета, представляющих из себя кожаные шнурки с небольшим украшением в виде эмблемы академии.
— Неплохо, — сказала я, беря один из браслетов и надевая его на запястье. — Спасибо.
Я поняла, что Элиот своей выходкой хотел вывести меня из себя. Хотел увидеть, как я злюсь, раздражаюсь и выясняю с ним отношения, он бы получил удовольствие, наслаждаясь моим бессилием и недовольством. Так что я была рада, что не пошла на очередной конфликт и закрыла глаза на его самоуправство. В любом случае с Элиотом я имею все шансы сделать лучший проект, это отрицать было глупо.
— Можем пойти туда прямо сейчас, — вдруг предложил Элиот, поднимаясь со скамьи. — Ты когда-нибудь видела зубокрылов вживую?
— Вживую не видела, — ответила я и, недолго думая, согласилась. — Я не против, пошли.
Мы с Элиотом направились к стадиону, часть пути мы проделали в молчании, но затем парень будто невзначай произнес:
— Я удивлен, что твой доклад был на третьем месте. Как так получилось, что этот выскочка тебя обошел? На твоем месте мне было бы стыдно.
В голосе Элиоте прямо-таки сквозила неприкрытая неприязнь к Рейвану. Видимо, у этих двоих были свои старые счёты. Но как бы мне самой ни нравился Рейван, поливать его грязью и тем самым тешить самолюбие Элиота я не собиралась.
— Значит, его доклад был лучше моего, — ответила я, — ничего не поделаешь.
— Ты вроде бы общаешься с Рейваном, да? — спросил Элиот.
— Нет, я с ним не общаюсь.
- Но тебе он нравится?
Я закатила глаза и мученически вздохнула, потом с четкостью произнесла:
— Нет.
— И за это тебя уже можно уважать. — Элиот удовлетворенно улыбнулся, когда услышал желаемый ответ. — За то, что ты отличаешься от остальных людей, которые продаются на смазливое лицо и сомнительную харизму.
Да уж, видимо, я недооценила степень его озлобленности на Рейвана. И откуда она взялась? Однако спрашивать я об этом не стала.
Еще я не удержалась и невольно сравнила их: Рейвана и Элиота. Бесспорно, Рейван был симпатичнее, он имел более притягательную внешность, обладал природным магнетизмом и внутренней энергией, которая буквально лучилась в его медовых глазах. А вот Элиот отличался классической красотой аристократа, приятной, но не столь цепляющей, скорее привычной. Хотя, будь Элиот более харизматичным и простым в общении, он мог бы пользоваться куда большей популярностью.
Рейван умел держаться в коллективе, быть душой компании, очаровывать и располагать к себе. Элиот же давил всех своими жесткими повадками лидера, его слово было априори бескомпромиссным и весомым, и никто это не оспаривал, не желая попасть в немилость парня. В начале обучения многие собирались вокруг Элиота, слушая его рассказы и обсуждая с ним что-либо, но потом Рейван перетянул все внимание на себя. Конечно, первого парня это не могло не бесить.
Но в любом случае это было не мое дело. Самым популярным парнем факультета я все равно становиться не собиралась, а вот за звание лучшего студента я с Элиотом еще посоперничаю. Вот ему неприятно будет, когда и здесь он окажется вторым. Но я могла лишь ему посочувствовать.
Наконец-то мы добрались до стадиона и пошли вдоль поля, на котором наш преподаватель по физической нагрузке гонял очередных студентов, называя их главным разочарованием в области спорта. Услышав голос преподавателя, у меня в панике заныли все мышцы, испугавшись, что опять придется бегать, прыгать и отжиматься. Да уж, к спортивным занятиям я всегда морально готовилась.
Мы добрались до ангаров, перед которыми в воздухе изредка моргала магическая стена. Я шагнула вперед и зажмурилась, когда почувствовала, как тело начало покалывать, будто меня облепили сотни песчинок, что принес с собой порыв ветра. Но это ощущение прошло, как только я преодолела магическую преграду, только браслет на запястье еще оставался теплым. Этот браслет был своеобразным пропуском, без него я бы просто уперлась в стену, а возможно меня бы еще и отбросило в сторону в качестве наказания за посягательство на запрещенную территорию.