Химера и так давила нас своим тяжелым сознанием, которому было тесно в ангаре, а теперь ее возмущение едва ли не душило.
— Пожалуйста. — У меня опускались руки, и бороться с инстинктивном страхом никак не получалось.
Наконец химера подняла правую лапу и острым когтем провела по левой. По рыжей шерсти заструилась кровь, и змея дернулась к ней, маниакально слизывая капли, упавшие на пол.
Рейван пересилил себя и подошел к химере, присев под ее мордой настолько близко к подбородку, что длинная грива касалась его макушки. Наполнив пузырек, он поднялся и вернулся ко мне. Химера сразу же улеглась зализывать рану широким шершавым языком.
— Интересный опыт, но больше повторять не хочется. — он протянул мне кровь, но несмотря на показную смелость, ему было не по себе.
Его пальцы подрагивали, и я, повинуясь неведомому порыву, поднесла его ладонь к своим губам и поцеловала ее тыльную сторону.
— Спасибо. Ты смелый и удивительный. Не знаю, что бы я без тебя делала.
Рейван опешил от моего поступка, и его искреннее удивление заставило меня улыбнуться. Не каждый раз у меня получается его шокировать. Рейван кашлянул и пробормотал:
— Не знаю, что бы ты делала, но тебе определенно было бы скучно. Как и мне без тебя.
— Нет, ну вы издеваетесь!? — запыхтел Стэн. — Нашли место и время!
Я спрятала улыбку и вернулась к проклятию. Откладывать больше нельзя. Взяв нужные руны, я подошла к замеревшей Лине и разложила их таким образом, чтобы получился равносторонний треугольник.
Душевность, трепет и добро. На первую руну я капнула зельем острого ума, и камень сразу засветился, окутывая Лину магической энергией. На руну трепета упала капля экстракта из малисов, на последнюю руну — свежая кровь химеры.
Магия трех разных источников наложилась одна на другую и укутала Лину, пронизывая ее фигурку разноцветными иглами света. Даже химера напряглась, прижимая ужи. Существо, в которое была превращена мама, затряслось и завизжало, видоизменяясь на глазах. На серой коже проступили розоватые пятна, а голова перестала напоминать череп покойника.
Руны погасли, и на колени упала женщина, цепляясь за плащ, который неизвестно как держался на ней до сих пор.
— Мама… — ахнула я, всматриваясь в Лину, которая теперь напоминала изможденного человека, но человека, а не монстра…
Лина постарела. Семнадцать лет въелись в ее когда-то молодое лицо и оставили на нем неизгладимый отпечаток, однако она все еще была красивой, пусть и безумно измученной. Меня затопила волна радости, хотя я и растерялась, и не знала, что говорить и что делать, но… Худшее не произошло, и проклятие разрушилось.
Химера, подслушав мои мысли, не стала медлить, она рывком выскочила из ангара, распахнув мощным ударом двери, и взлетела. Стэн удовлетворенно улыбнулся, прощаясь взглядом с животным, которому приходилось терпеть заточение долгие годы и которому наконец удалось вырваться на свободу. Химера выполнила свою часть уговора, и теперь ее больше ничего не держало.
Рейван радостно поцеловал меня в щеку и засмеялся:
— Подумать только, Кора, все получилось! — Его слова отозвались во мне приливом счастья.
— То есть мы герои, и нас не накажут, да? — Стэн тоже вовсю улыбался. — Ну, чисто теоретически?
Я же не могла оторвать взгляда от мамы.
Лина заозиралась с жалобно трясущимися губами и дернулась вперед. Но руки ее были все еще связаны и неудобно заведены за спину. Я, опомнившись, сразу же бросилась ее развязывать. Лина молчаливо посмотрела на меня, все еще не до конца понимая, где находится. Судя по ее затуманенному и потерянному выражению лица, она не пришла в себя.
Что, если семнадцать лет, проведенные под проклятием, разрушили ее психику? Сможет ли она вернуться к прежней жизни?
Она, почувствова свободу, поднялась и сделала два шага вперед, качаясь. Рейван даже дернулся вперед, чтобы успеть ее подхватить, если она упадет.
— Лина? — позвала я. — Ты меня слышишь?
Она кивнула, но с небольшой заминкой.
— Проклятие снято. Ты попала под него, когда пыталась проверить свой рецепт. Но сейчас все позади.
— Да… — прошептала она, хватаясь за голову и разворачиваясь ко мне, наконец в ее глазах промелькнула ясность. — Я помню… Но как? — Голос ее все еще был грассирующим и напоминал рычание.
— Что как? — не поняла я.
Тело Лины снова неестественно задрожало, что заставило меня похолодеть от дурного предчувствия.
— Я ошиблась тогда, я ошиблась, я ошиблась. — промямлила она, впадая в безумство. — Ошиблась, ошиблась, ошиблась, все не так, все не так, что же будет. Что же? Моя дочь?
— Что? — я подошла к ней ближе, чтобы расслышать мамины слова лучше.
— Кора. — предупреждающе сказал Рейван, нахмурившись, словно он начал что-то подозревать. — Отойди от нее. Стэн, ты тоже.
Стэн напрягся, но послушался и отступил к двери, желая, наверное, тоже улететь в лучших традициях химеры.
— Ошибка в рецепте. — выдохнула Лина. — Временный эффект, я ошиблась. Ошибка… — она снова затряслась и застонала, а потом стон превратился в рык.
Сказанные мамой слова не сразу улеглись в моей голове. И прежде, чем меня пронзило страшное осознание. Стэн спросил:
— Слушайте, а так и должно быть?
Поняла я уже собственную ошибку уже после того, как Рейван бросился ко мне с криком. И после того, как Лина кинулась ко мне безумным зверем. Я растерялась, когда парень возник между нами, закрывая меня собой и выставляя против монстра голую руку.
Из моей груди вырвался сдавленный испуганный крик, когда Рейван охнул от боли и откинул от себя Лину. Несмотря на силу, которое проклятие вложило в женщину, она была гораздо более хрупкой, чем парень.
Счет пошел на секунды. Пока я оглушенно замерла, Рейван подхватил веревку и набросил ее на шею Лины до того, как та успела подняться. Она начала задыхаться и биться под Рейваном, пытаясь его скинуть, он же в это время связывал ее руки и ноги и ослабил удавку только тогда, когда она не могла даже пошевелиться.
Лина рычала и выла, корчась, как гусеница. Звуки, издаваемые ее горлом, вымораживали внутренности. Стэн посерел и, видимо, готовился отойти в мир иной от ужаса.
Я обвела взглядом беспорядок, состоящий из рун и ингредиентов, которые высыпались из сундука, перевернутого разбушевашейся Линой, она задела его, когда пыталась напасть на меня.
Но как же так… Неужели все зря?
Не вышло. Снять проклятие не получилось. И что… Что теперь будет?
Возможная неудача не приходила мне в голову. Я думала о ней, но как о чем-то абсурдном, не веря в проигрыш. Мой мир рухнул.
Из-за волны паники и бессвязных мыслей я забыла о самом главном и самом страшном. Видимо, мозг избегал принимать этот факт. Проклятие передается через укус, а Рейван…
В этот момент Рейван застонал и схватился за рану. Кровь обильно стекала по руке сквозь пальцы, пачкая одежду. Он пошатнулся и упал на колени, а каждый его последующий вдох давался тяжелее, чем предыдущий, это было видно по медленно вздымающейся груди.
Мама извивалась, пытаясь разорвать веревки, те врезались в ее кожу, натягиваясь почти до треска. Химера улетела, и теперь сила монстра лишь возрастала. Вряд ли маму надолго удержат слабые путы. Стэн был бледным, как покойник, его губы дрожали, как и голос. Звуки голоса я слышала, а слов разобрать не могла.
Я с ужасом смотрела на Рейвана. Казалось, мы оба не можем осознать произошедшее. По лбу парня стекали капельки пота, а кожа приобретала серый оттенок. Превращение началось.
— Рейван… — сорвалось с моих слипшихся губ.
Я рванулась к нему, словно невидимые цепи, приковавшие меня к месту, пропали.
— Рейван.
— Дело плохо. — прохрипел он.
Я опустилась рядом с ним и коснулась следов от укуса. Рейван не зажимал рану, потому что кровь уже перестала идти, что было неественно, а еще она изменила цвет, став черной. Она не была похожа на человеческую кровь.
— Нужно меня связать. Срочно. — Словно опомнившись, произнес Рейван и огляделся в поисках веревки. — Ну же! Не стойте!