– Стефаль, ясных дней! – защебетали, устремившись к старосте, две симпатичные девицы в форме, отделанной ярко-ярко желтой каемочкой. Причем у одной красотки в кудряшках просматривались витые рожки, а у другой по щекам вились симпатичные узоры из мелких чешуек.
– Гала, Эльтира, – вежливо кивнул Стефаль, а девушки рассиялись так, словно им не студент улыбнулся, а как минимум известный актер. – Простите, но я вынужден покинуть ваше чудное общество для сопровождения первокурсников к общежитию.
Быстро, пока девушки не напросились в компанию, староста свернул обзорную экскурсию по площади и летящим шагом устремился к арке. Новички, а уж на что у Хага был широкий шаг, чуть ли не бегом ринулись следом. За аркой открывался настолько обыденно-университетский вид, что Янка даже немножко растерялась. Травка, кустики, деревья, клумбы, дорожки, скамейки вдоль них, разбросанные по территории корпуса – все было почти знакомо. Разве что зелень казалась чуть зеленей, чем любой газон в парке, да кое-каких цветов на клумбах землянка узнать не смогла. Другое дело экзотический вид студентов. Вот взять хотя бы сопровождающего.
Янка шла молча и украдкой бросала на старосту озадаченные взгляды, пытаясь сообразить, представителем какой расы является юноша. Машьелис приметил состояние девушки и не преминул подколоть:
– Остроухий понравился?
– А? – оторвалась девушка от мыслительного процесса, поудобнее умащивая на плече ремень тяжелой сумки. – Нет, я думаю.
– О чем? – теперь уже изумился юный дракон, не ожидавший такого ответа.
– Какой он расы?
– Как какой, гоблин конечно, – на голубом глазу объявил Лис.
– А почему кожа не зеленая? И где клыки? – простодушно озадачилась девушка, смутно припоминая изображения гоблинов из фильмов.
– Болел в детстве, а клыки в драке выбили, – беспечно поджал плечами дракончик.
Хаг грохнул хохотом, чуткое ухо Стефаля, прислушивающегося к разговору, дернулось, он смерил шутников взглядом врача, совершающего обход пациентов дома с желтыми стенами, и терпеливо объяснил:
– Я эльф, понятно, человек?
– Понятно, – миролюбиво согласилась Янка.
– У вас на первом курсе расоведение будет, все узнаешь, – покровительственно, с толикой превосходства, дарованного опытом старожила, улыбнулся Стефаль. – Начнете с основных рас, а на втором курсе уже редкие будут.
– Спасибо за информацию, – вежливо поблагодарила девушка и, решив вопрос с расой, спросила о другом.
Когда ее что-то озадачивало, Янка предпочитала спрашивать сразу, не боясь показаться смешной или глупой. С ее-то внешностью, не все ли равно? Лучше знать, чем не знать и из-за этого угодить впросак.
– Скажи, а зеленая кайма на форме означает студента факультета блюстителей?
– Конечно, цвет браслета и отделка формы, как и цвет рабочей мантии, которую мы только на лабораторные надеваем – зеленые, – удивился незнанию столь элементарных для любого абитуриента понятий староста. По числу полосок на воротнике считается курс студента.
– Ага, поня-я-тно, значит, мы – зеленые, а у других факультетов красные и желтые полосы? – опередил спутницу с вопросом Лис.
– Да, – подтвердил Стефаль.
- А чему учат на факультете блюстителей? – продолжила допытываться девушка.
- Блюсти пророчества, конечно, - хихикнул Машьелис.
- Так и есть, - коротко улыбнулся эльф. – Нас учат следить за соблюдением пророчеств и корректировать их исполнение в случае необходимости. У вас завтра будет вводная лекция, там расскажут подробнее обо всех факультетах.
- Спасибо, - уяснив смутную суть будущей профессии, Янка отложила рассуждения о ее практической пользе на потом и с удвоенным интересом закрутила головой, изучая местность.
Когда будущие студенты и староста прошли по дороге между зданиями, они оказались на открытом пространстве, снова напомнившем девушке родной университет, точнее его сквер. Минимум деревьев, газонная, то есть какая-то приглаженная, травка, разноцветные кустики, скамеечки, несколько памятников, один фонтан и разбросанные по периметру, как кубики из конструктора, разнокалиберные здания. Горстки студентов в синей форме хаотично перемещались по территории.
Смилостивившись над новичками, староста не стал отсылать их к плану академии, висящему где-то в общежитии со странным прозванием «лапа». Стефаль щедро поделился информацией с бедолагами, опоздавшими на общефакультетский ликбез для первокурсников: