1. Тридцать три несчастья...
День этот начался как-то не так изначально. Я проснулась рано! А это уже не нормально! Да-да, я сова и ничего с этим поделать не могу. Тем более это не нормально, когда тебе на работу только к двенадцати дня. Но видимо, я за праздники новогодние так отоспалась, что больше уже не лезет. И это со мной, хоть и редко, но бывает.
В общем, решила я время зря не терять и поехать раньше на работу, бумагами позаниматься. Думаю, это у всех так, бумажки откладываются на потом постоянно. А в последний день бегаешь, как в попу укушенный и все заполняешь, подписываешь, переделываешь, а потом еще раз и еще. Так что в кои-то веки я решила побыть хорошей девочкой (да ладно, я знаю, что в свои 30 уже не девочка совсем) и сделать все заранее.
Встала, немного размялась, сходила быстро в душ, позавтракала, помедитировала и собралась на работу. Хотелось бы сказать, что я такая вся шикарная голубоглазая блондинка с ногами от ушей оделась в симпатичный и дорогой костюмчик и туфли на безумной шпильке, но нет! Одела теплые колготы, джинсы, майку, водолазку и свитер, ибо на работе у нас дубарь и они должны нам доплачивать за работу в сложных условиях, если не хотят раскошеливаться на нормальное отопление. Вместо шпилек зашнуровала старые добрые берцы гриндера. Потому что на шпильке можно только до машины добежать, которую преподавательская зарплата не предусматривает. А вот месить кашу из снега и грязи по пути на остановку – это только в гриндерах. А так, да, блондинка (хоть и крашеная) с голубыми глазами (хотя иногда они больше серые) и ноги у меня нормальные (стройные и ровные).
В общем, оделась, собралась, выхожу. Как оказалось за ночь не только подморозило то, что ранее подтаяло, но и сверху снега навалило красивого такого пушистого. И вот вылетаю я такая вся целеустремленная из подъезда и за собой металлической дверью кааак лясну (какая-то скотина сняла доводчик с двери). И как раз я успеваю сделать шаг со ступеней, как от хлопка дверью с козырька на меня падает просто лавина снега. Думаю, всё, конец. А нет! Обошлось. Просто я-то видела какие там сосульки висели. Если бы такой прилетело, то всё, пиши пропало. Но мне повезло, относительно, меня просто огромным комом рыхлого снега накрыло, а сосульки просвистели рядом.
Отряхнувшись, как собака, перекрестилась и побежала на остановку.
Ремешок сумки, перекинутый через плечо, периодически спадал из-за скользкой ткани пуховика. Вообще, я считаю, зимой можно даже и спортом не заниматься, ибо буксуя в снежном месиве, каждые пять секунд поправляя сумку, поскальзываясь на присыпанном свежим снегом льду, так намахаешься руками-ногами, что о-го-го. Я уже говорила, что это не мой день? Нет? Так вот, как оказалось впоследствии, лучше бы я даже из дома не выходила! Хотя, боюсь, в этом случае дом бы рухнул вместе со мной.
Я обычно хожу на остановку через двор, объединяющий целый квартал. И в принципе, идти не так уж и далеко, если напрямую, а не обходить весь квартал. Как обычно, протиснувшись между припаркованных машин, пошагала по утоптанной дорожке в направлении гаражей. Как раз проходила под нависающей веткой старого дерева, когда одновременно произошли две вещи: буквально в метре от меня справа раздался громкий визгливый лай и я рефлекторно дёрнулась влево, а толстая трехметровая ветка рухнула на то место, где я стояла до этого. Удивительно не то, что ветка упала (все мы – жильцы – уже давно жаловались и просили ее спилить), а то, что при этом не раздалось никакого звука кроме «бух» об землю. Я думала, что прежде чем сломаться древесина громко скрипит или типа того. Нет, моя ветка-партизан упала молча из засады! И если бы не Дики, соседская собака-истеричка из породы «карликовый пинчер», то лежать бы мне на холодном снегу с проломленной головушкой. Оказывается и от этой психованной «крысы» есть толк. Видимо, это что-то из разряда «раз в год и палка стреляет». И пока я с колотящимся сердцем поминала хорошим словом собаку, ее хозяйка с не меньшим визгом неслась в нашу сторону. Дики от природы существо трусливое, поэтому успела отскочить в момент опасности еще резвее меня и сейчас с упоением облаивала такую страшную и нехорошую деревяшку. Ивановна подлетела к своей псинке, подхватила на руки, расцеловала всю морду и прижала трепыхающееся тельце к своей обширной груди.
- Ты как, Ниночка, живая? – пытаясь отдышаться, спросила Ивановна.
- Живее всех живых! – бодро отрапортовала соседке, стараясь не думать, что было бы если…
Шепча про себя благодарности своему ангелу-хранителю, я поспешила на остановку. Выдыхая клубы морозного воздуха, внимательно смотрела себе под ноги, подозревая, что сегодня вполне моего везения хватит чтоб провалиться в не закрытый люк. Но нет, на этот раз опасность подкралась с тыла. Я уже почти вышла со двора, как какой-то очень рисковый человек с визгом вырулил из-за гаражей. Очень мне повезло, что сегодня я не надела наушники, как это делала всегда. Поэтому я услышала, как его заносит на повороте и успела обернуться. С противным звуком передние колеса проворачивали по льду, а зад вилял как у девушки с низкой социальной ответственностью. И этим самым задом, проносясь мимо, он меня чуть не сшиб. Коротко матюгнувшись «вот скоция»[1], я успела отскочить в сугроб. Правда, сделала это не особо грациозно, а банально плюхнувшись задом в рыхлый снег.