Поднялся шум.
— Устав Академии не предусматривает отчисления курсанта в связи с фактом наличия судимости самим по себе!
— Это наследие военного времени, когда надо было из каждой швали срочно делать пилота и…
— Я бы попросил! — мощный рык Ахремовича перекрыл гвалт, на секунду заставив всех замолчать. Но только на секунду.
— А надо бы! Возможно, стоит вынести этот вопрос на рассмотрение расширенной комиссии, и тогда…
— Даже если ты вынесешь, и комиссия в умопомрачении согласится, это не будет иметь отношения к рассматриваемому случаю.
— А если отчислим, но потом окажется, что суд признал его невиновным?
— Но теплица была или нет?
— Господа! — рявкнул Росси. И, убедившись, что его слышат, как ни в чём не бывало закончил:
— Я смотрю, консенсуса не наблюдается. Ну что же, тогда давайте голосовать.
Разлапистые вешалки почти скрылись под грудой курток, музыкальный автомат выдавал нечто бравурное, а Роб отплясывал с Ксенией. Её волосы разлетелись, пальцы прищёлкивали в такт бешенному ритму, плоские каблучки выбивали дробь. Тут главное было — не сбиться, и Роб постарался.
— Уф! Ну, ты даёшь!
— А то!
Поворот, ещё — и заключительный аккорд: Роб рывком притянул партнёршу к себе, останавливаясь и чувствуя её слегка сбившееся дыхание. Жаль, что это всего лишь фигура танца.
— И что теперь?
— Теперь — выпить.
— Нет, я про дело.
— А что дело? — удивился Роб, отодвигая даме стул. — Всё путём: сидение у склада кончилось, можно и оттянуться.
— Свято место пусто не бывает, — предрёк Алекс. — Наверняка уже завтра начнётся какая-нибудь новая тягомотина, и опять всё с нуля. А этого Джаред дожмёт.
На этот раз даже его тон был менее пессимистическим, чем обычно.
— Кстати! А что сказал Джаред?
— Его законство изволили заявить…
— Нет уж, дай я скажу! — вмешался Дамиан. — «На этот раз я склонен посмотреть сквозь пальцы на факт превышения вами должностных полномочий».
Он изо всех сил попытался поджать губы, изображая начальство, но не выдержал и фыркнул:
— Как будто это я лично тому субчику в глаз засветил. Он, между прочим, вылетел из люка уже подбитый! Но фонарь получился знатный…
Вилка в его лапище выглядела зубочисткой. А одна из костяшек свежела ссадиной.
— Ну, чтобы Джаред его дожал, надо будет ещё побегать, — сказала Ксения. — На квартире Блаума нашли ещё две паспортные карточки. Так что ваш склад наверняка не единственный.
— О! — Роба осенило. — Можно поискать ту уличную банду. Представляете — вдруг это части единой зловещей сети, незримой паутиной накрывшей ничего не подозревающий город, с гениальным мозгом в её центре!
— Скорее всего, нет. Он просто покупал документы у кого-то, а те просто продавали кому-то. Но если он покупал у одних и тех же…
Ксения нахмурилась — наверняка начала прикидывать варианты. Ну уж нет. Всё это ждёт до завтра.
— В тебе нет романтической жилки! Только представь: мы с тобой на пустой тёмной улице изображаем влюблённую парочку… тихо светят уличные фонари, мерцают звёзды…
— Губы приближаются к губам… — подсказал Дамиан.
— Трепло. И, Роб, где ты видел фонари, которые светят громко? К тому же улочка должна быть тёмной!
Против идеи как таковой Ксения, похоже, не возражала. Наверное, это было хорошо.
Глава восемнадцатая. Всё прекрасно в этом мире: блеск алмазов, треск в эфире…
На следующий день было пилотирование, и ничего не подозревающий о вчерашних бурных событиях курсант шагал по направлению к лётному полю, прикидывая, что времени до начала занятия достаточно для неторопливой прогулки через всю территорию Академии.
— Тед, тебя в учебной части хотят видеть! — это был один из старшекурсников, Грег. Сердце ёкнуло. Эх, но… раньше или позже это должно было произойти.
Тед свернул к учебному корпусу, мрачно размышляя, что тут ему не помогут никакие адвокаты. А он-то надеялся, что решение отложат до суда. И что теперь? Вернуться домой, к отцу? Ну уж нет. Значит, надо как-то устраиваться, искать работу… Эх.