— Я… я… — перевернувшись на живот, я пополз к Сиплому. — Сиплый! Ты зачем Харальда от меня отгонял? Теперь сам добей! Вон нож!
Глаза Сиплого от удивления полезли на лоб. Сволочь. Добивать не собирается…
— Госпожа Клафелимиди! — развернулся я к ангелу мщения. — Я не хотел! Честно! Все вышло случайно!
— Помолчи, — приказала магесса, и я поспешно захлопнул рот. Клафелинщица же вновь устремила свой взгляд туда, в сторону толпы. Мое сердце слегка отпустило. — Господа, тут, на этом месте, только что хотели убить студиоза. Кто руководил тем человеком, который пытался это сделать?
— Вот! Вот они! — взревел Хромой, указывая на Боцмана, Василька и третьего, имени которого я не знал.
Они стояли чуть в сторонке от своей банды, окруженные десятком бойцов.
— Да, это те самые, — поспешно подтвердил я.
Боцман и Василек стояли молча, опустив клинки, и хмуро, исподлобья разглядывали магессу.
— Вы обвиняетесь в преднамеренной попытке лишить жизни студиоза Академии магии! — вскинув голову, громко продекламировала Клафелинщица. — Вам известно, какое наказание за это следует?
Бандиты промолчали. В следующую секунду они, вместе с окружающими их бойцами, вспыхнули ярким пламенем и через мгновение на их месте лежал лишь пепел.
— Теперь ты, — взгляд изумрудно-зеленых глаз, которые, клянусь, ранее казались мне голубыми, обратился на меня. — Я все хотела с тобой встретиться, поговорить. Отдать кое-что.
Клафелинщица сделал два шага, и остановилась рядом с моей головой. Правой рукой покачивала символом веры. Не обращая внимания на уличную грязь, присела на коленки, и склонилась ко мне.
— Знаешь, какая у меня была первая мысль, когда мне показали эту мерзость, неведомым образом оказавшуюся в моих вещах? — тихо, чтобы слышал только я, спросила она.
Я старался не смотреть деканше в глаза. Тихо ответил ей:
— Сказать тем, кто ее вам подсунул, что так делать больше нельзя. Выслушать их, почему они так сделали. Понять их… Простить.
— Да? — по змеиному улыбнулась Клафелинщица. — Интересные у тебя представления о мыслях в моей голове, когда я по чьей-то вине вынуждена испытать минуту позора. А если серьезно?
— Наверное, хотели убить этих негодяев.
Клафелинщица согласно прикрыла глаза.
— Именно! Надо признать, тебе с Содером повезло, что вы успели убежать. Так вот, дорогой мой Гарет, если вы со своим болваном-дружком еще раз что-то сделаете или скажете из того, за что мне придется краснеть, то я вас поджарю на медленном огне! Ты меня понял?
Я яростно замотал головой. Кажется, пронесло!
— Я все понял, госпожа Клафелимиди! Пусть я провалюсь в Инферно, если еще хоть раз мы поставим вас в неудобное положение!
Фраза мне показалась двусмысленной, и я поспешно пояснил:
— Нет, я не то хотел сказать! Мы будем вас ставить только в удобное положение! Для вас удобное!
Глаза деканши опасно сузились, ясно говоря мне о том, что пояснение вышло еще более неудачным.
— Нет, нет, нет! Не то! Все не то! — с трудом сев, и при этом умудрившись отодвинуться от деканши на несколько сантиметров исключительно при помощи ягодичных мышц, я замахал руками. — Никуда мы вас ставить не будем!
— Ссссспасссибо! — прошипела Клафелинщица. — Ты меня прямо обнадежил!
С размаху поставив рядом со мной символ веры, она встала, отряхнула мантию, гордо вскинула голову и уплыла в полутьму переулка.
— Гарет! — сразу подскочил ко мне Сиплый, не обращая на собственные многочисленные раны.
Я схватился за грудь заметно трясущимися руками и громко выдохнул.
— Фу-у-ух!!! Жив!
— Это та самая жесткая тетка, от которой вы в Синей яме яме спасались? — спросил Сиплый.
— Она самая. А вот та самая контрабанда для Герды, — кивнул я на символ веры.
Сиплый не обратил на предмет никакого внимания.
— Красивая, — взгляд его переместился в сторону переулка, в котором исчезла Клафелинщица. — Я ее несколько раз в городе видел.
Я собрался с силами, и помахал рукой перед его носом.
— Эй! Ты чего? Харальд по башке ударил? Она тебя сожжет, не успеешь и на десять метров подойти, а ты нам еще живой нужен!
Сиплый встряхнулся.
— Да я так… просто…
Дальнейшие объяснения были прерваны появлением Хромого. Его лицо светилось от счастья.
— Гарет! Я сегодня же пойду в храм Валеса и пожертвую золотой, чтобы поблагодарить за тот день, когда я тебя встретил! Боцман, Василек, Харальд и Дисиус! Их больше нет! Теперь я спокойно смогу забрать их районы.
— Будешь контролировать две трети города. Поздравляю! — я потянул носом. — Фу-у-у-у!!! Чем это так несет?