На его лбу набухли толстые жилы, глаза покраснели и готовы были вывалиться из орбит. Казалось, еще немного, и Ки выплеснется, разорвав его изнутри.
— Стой! — вскрикнула Мэй. — Хватит! Впервые вижу такое усердие с нулевым результатом. Наверное, ты маг, как я боец. Тедань, ты должен стать сегодня личным учеником, иначе ты вылетишь из Академии через три недели!
— Да! Я, Тедань, точно стану этим самым учеником. Который самый лучший! Я не подведу наш дом! — рявкнул Тедань, и пара тарелок с закусками слетела со стола.
Шунюан (в переводе с кит. — «следующий к истоку», далее в тексте Идущий к истоку) одернул белый чанпао, еще раз осмотрел зал для тренировок: чистый ли пол, подготовлено ли деревянное оружие, достаточно ли света. А потом беззвучно рассмеялся. Оказалось, он немного волнуется перед началом первого урока.
Когда в последний раз он испытывал подобное чувство? Наверное, более пятнадцати лет назад, перед тренировочным боем со знаменитым Харскулем.
Кун Веймин тогда впервые поехал в другую страну и, как всегда, взял с собой Идущего к истоку. Они остановились в небольшом городке, возле которого расположилась одна из армий.
— Ты давно уже не сражался с сильным противником, — сказал Кун. — Не хочешь испытать себя?
— Разве обычный солдат может научить? — пожал плечами Идущий к истоку. — Он силен, лишь когда стоит в строю.
— Ты неправ. И среди солдат может встретиться умелый воин. Ты когда-нибудь слышал про человека по прозвищу Харскуль?
Пока Идущий к истоку пробирался вместе со своим господином через военный лагерь, он слышал, как солдаты обсуждали недавние поединки Харскуля и смеялись над его будущими соперниками. Даже осознавая, что слухи во многом преувеличены, Шунюан решил отнестись к сражению более серьезно.
Он тогда сильно удивился, увидев перед собой невысокого коренастого мужчину с невыразительным лицом и короткими руками. В секте, откуда Идущий к истоку был родом, лучшие воины выглядели иначе: высокие, подтянутые, с длинными конечностями, резкими открытыми чертами лица и ярким взглядом. Впрочем, сам Идущий к истоку тоже не подходил под это описание. По меркам секты он был слишком худым и неуклюжим, мясо словно отказывалось расти на нём. Если бы его дед не был старейшиной секты, вряд ли бы ему вообще разрешили тренироваться вместе с воинами.
— Благодарю за поединок, — вежливо поклонился Харскуль. Его глаза были так же тусклы, как и до боя. — Я кое-чему научился благодаря вам.
Идущий к истоку с трудом поднялся на ноги, сдерживая негодование. Харскуль разделал его за несколько минут при помощи одного короткого меча, но это не значит, что Идущий готов терпеть насмешки над собой. Несколько солдат подбежали к нему с восхищенными лицами:
— А ты, оказывается, отличный боец! — сказал первый.
— Да, так долго продержался, — воскликнул второй без малейшей издевки.
— Если захочешь присоединиться к армии, тебе сразу дадут лян в подчинение.
Идущий к истоку прищурился:
— О чём это вы?
— Так ты не в курсе? Харскуль знает все приемы и все способы сражения любым оружием. И он уже несколько месяцев не говорил, что чему-то научился в бою. Значит, ты смог его удивить. Ты действительно силен!
Интересно, будет ли среди его учеников тот, кто сможет хоть чем-то удивить Идущего к истоку?
Один за другим в зал входили юноши и девушки. Кто-то испуганно озирался, кто-то с нетерпением стучал ногой, ожидая начала, кто-то вообще не думал об уроке, обсуждая что-то шепотом с соседом. Дети…
Идущий к истоку шагнул вперед и негромко сказал:
— Меня зовут Шунюан, — он помолчал и после небольшой паузы продолжил. — Я буду учить бою на мечах, копьях или стрельбе из лука. Вы выбираете что-то одно, — снова пауза. — Это не строевая подготовка. Я научу побеждать себя, — пауза, — самих себя.
Идущий к истоку знал, что из него плохой оратор. Слова не могут выразить то, что человек чувствует или думает. Только поединок может показать, что ты такое.
Шунюан вспомнил день, когда впервые увидел Кун Веймина. В секте уже полгода не было гостей, и старейшины всё больше беспокоились о ее будущем.
Раньше к ним с каждым караваном приезжали представители именитых людей, чтобы выкупить себе умелого телохранителя, или отважного охранника в караван, или преданного солдата. Секта славилась отличными воинами, и многие готовы были заплатить немалую сумму, чтобы нанять на пять-десять лет верного человека.