— Какая у тебя странная реакция, мальчик, — усмехнулся этот человек.
— То есть ситуация рассмотрена? — решил я уточнить главное.
— Да. Самозащита при групповом нападении допускает нейтрализацию противника вплоть до их убийства. Отдельно рассмотрены слова. Знания об узлах слежения признаны допустимыми, но передавать эту информацию отныне запрещено под страхом исключения с последующим плачевным финалом. Понял?
— Да, относительно ясно. Данное событие как-то повлияло на мой рейтинг?
— Ха. Я думал, что ты спросишь о той семёрке, мальчик. — Это взрослый Лай снова улыбнулся. Но в этот раз это было ближе к ухмылке.
— Я видел только шестерых. Но про них я примерно уже представляю последствия: если у них высокий рейтинг, то временная изоляция; если низкий, то исключение, означающее окукливание. По идее, так, — предположил я, вглядываясь в реакцию собеседника.
— У троих из них был хороший рейтинг. Только, мальчик, ты ошибаешься. За попытку шантажа один на один они бы получили небольшое снижение в 25–50 пунктов, в зависимости от ущерба. Создание организованной группы с целью противостоять правилам Школы, всегда карается высшей мерой, без вариантов. Поэтому, если у тебя появились какие-то мысли или планы по созданию некой группы, которая будет работать по аналогичным лекалам. То не советую, мальчик.
— И не собирался.
— Я просто предупредил. Пока ты помогаешь единицам попасть в Академию, то это допустимо. Но, если будет поток, то тогда ситуацию будут рассматривать более пристально. Твой лимит ещё девять человек до 14 лет. Не больше.
— Ясно. Так вот о чём разговор, — жаль, притворяться шлангом было хорошо. — Но тех, кто не способен попасть в Академию, им я могу помогать выпускаться из Школы?
— Да. Для Академии они признаются бесполезными, так что их судьба становится менее значимой. Тем более все они не смогут что-то сообщить о времени здесь кому-либо. А ты, Лай Желе, явно не планируешь следовать их примеру. Поэтому я решил прийти сюда и дать тебе немного информации. Я и ещё несколько человек следят за тобой. Твой потенциал при развитии магии поражает. И я не про эту ситуацию, — показал он пальцем вокруг, — а про полную картину твоей жизни. Хотел бы я задать пару вопросов, но из запретной тематики. Так что я ухожу, надеюсь, что в следующий раз ты обретёшь свою память, мальчик.
Я даже забыл спросить, кто это был.
Но человек жуткий. Ему бы играть социопатов в кино.
Да и про изменение рейтинга он так и не сказал. Как и про седьмого наказанного.
Ладно, не суть.
Глава 12
Через некоторое время я добрался до нужного места.
Там меня ждали двое из лимита. Хотя согласилась только Синичка, но моя амнезийная версия точно бы выделила обеим барышням квоту.
Видок у меня был так себе. Я шёл в скатерти. Штука не сильно отличалась от халата, но мелочи в виде завязок, рукавов и кармашков были, конечно, очень значимы.
Забавно, но из пары, которая меня ждала, удивление показала только Либ.
— Ты с тренировки? — спросила Синичка. Даже не поздоровавшись. Вполне нормально для её возраста.
— Приветствую. Почти. — Ответил я, — по пути надо будет зайти в ателье. Всё равно будем проходить мимо.
— Синичка, тебя ничего не удивляет? Он в скатерти! — сказала первая гамма, подруга Лайби.
— Я после тренировок тоже хотела бы более просторную одежду. А что не так? — Уточнила моя возможная невеста № 7. Забавно, но что-то подобное я уже слышал, только тогда она хотела сидеть в карете в спальном мешке или укутанной в плед.
— Всё нормально. Пошли в ателье, — сказал я.
В моей ладони был зажат жетон, как оказалось, достаточно тугоплавкий.
Мы шли молча. Я в своём своеобразном наряде и девочки, одна из которых висела на руке другой.
Когда мы подошли к ремесленной мастерской квартала второго года обучения, где можно было купить готовую одежду или заказать пошив фасона на выбор, то Либ заявила:
— Мы постоим здесь. Сходи быстро, и пойдём туда, куда надо.
Какая она наивная.
— Что? Но там же может что-то отличаться от нашего ателье! Нам надо зайти и сравнить, — заявила любопытная гамма с птичьим именем.
Могу с уверенностью сказать, что сейчас она ещё и зависнет около какого-то товара надолго. Розового или белого. На остановках для приёма пищи или душа, она могла погнаться за бабочкой, заглядеться на цветочек или просто на облачко. Мило, глупо, по-детски.
Ну не могу я воспринимать Лайби как-то иначе, как дитё, за которым надо следить. Хотя язык мой — враг.