Мы стояли нос к носу, и кулаки у меня сжимались сами собой от желания поколотить эту бесчувственную глыбу, когда он вдруг усмехнулся:
— Не упрямьтесь, адептка Тереса. Можете рассматривать перевод как законную возможность не дописывать работу, а на четвертом витке вы уже имеете полное право писать, что формулы первого витка — сущая ерунда!
Я закрыла рот, и почувствовала, что глаза у меня стали круглыми, как две кофейные чашки. Он что… он видел мой черновик? Видел тот листок?
Мне захотелось провалиться сквозь пол. Какой позор! Нечего сказать, хороша! Конспиратор, Тьма её побери!
— Вы не имеете права меня заставлять, — прошипела я гадюкой, злясь и на себя, и на ректора с его непрошенным вмешательством в мою судьбу, и на дурацкие бумажки, которые он умудрился заметить, когда его никто не просил.
Я сжала и разжала кулаки и, глядя на дракона исподлобья, сообщила:
— Мне надо закончить работу. У вас все?
Ректор одарил меня долгим гипнотическим взглядом, словно прикидывал, как лучше поступать со строптивыми адептками — зажарить и съесть или связать и сбросить в море с академической башни. Не определился и, разорвав зрительный контакт, направился к двери.
Я последовала попятам, чтобы скорее ее за ним закрыть (и подпереть парой- тройкой заклинаний), а потому, когда дракон неожиданно замер и резко обернулся, врезалась в него, как птица в стекло. Изумленно вскинув голову и открыв рот, сказать я все же ничего не смогла. Бережно обхватившие мое лицо ладони напрочь лишили дара речи.
— Нет, не все, — сообщил мне ректор Эйнар. И поцеловал.
Пол поплыл у меня из-под ног, я ухватилась за широкие плечи, чтобы не упасть — и, вцепившись в них, с жалобным всхлипом сама подалась навстречу нетерпеливым губам.
Он отпустил мое лицо — и горячие ладони скользнули по моей спине, огладили ее, нежно спустились вниз, и я тихо взвизгнула, когда дракон подхватил меня на руки, и, в два шага достигнув постели, опустил меня на незатейливое студенческое покрывало. Навис надо мной, замер, опершись коленом на кровать, жадно любуясь мной, пожирая взглядом — и волосы цвета бронзы водопадом стекли с его плеча.
Надо же, а я и не заметила, когда успела расплести его косу.
Да и мои собственные волосы сбились кольцами вокруг головы, освободившись от плена ленты неведомо когда.
Я потянулась пальцами к его лицу — и замершее было время понеслось вскачь, а томительная неподвижность взорвалась движениями, касаниями, поцелуями…
Я судорожно стаскивала с Эйнара рубашку, больше обрывая меленькие пуговицы, чем расстегивая, а он ничем не помогал мне, слишком занятый моей грудью — целовал, ласкал, покусывал нежную плоть, растянув ворот белой блузы, и плотный корсаж не был ему помехой.
Ощущения были непередаваемые — ласковые губы и грубая щетина, легкие укусы… В голове звенело, воздуха не хватало, и когда по нежной коже полуобнаженного полушария прошелся шершавый язык, я выгнулась навстречу этому движению дугой, со всхлипом вцепившись в твердые плечи, не зная, что именно пытаюсь сделать — остановить или притянуть к себе.
С задавленным рыком — ответом на мой всхлип — дракон рывком поднял меня с кровати, и усадил к себе на колени, желтые, янтарные, медовые глаза, расчеркнутые дышащим веретеном зрачка, встретились с моими карими, он обвил руками мою спину, подхватил под ягодицы, и вдруг оказалось, что я — маленькая-маленькая рядом с ним, и полностью умещаюсь в его объятиях, вписываюсь в них, как когда-то потерявшееся стеклышко из огромного витража, и вот наконец-то нашлась, и только здесь мне и место…
Дракон неспешно опустил темные ресницы, разрывая единение взглядов, медленно склоняясь к моим губам, точно спрашивая разрешения, словно не он только что целовал мое тело как тот, кому позволено всё… И я тихонько вздохнула, и потянулась к нему сама, обвивая руками его шею, соглашаясь и давая разрешение.
Теплые, твердые губы по-хозяйски накрыли мой рот. Неторопливо. Уверенно. С полным осознанием своей власти. Силы.
У тебя нет хозяев, Тереса Ривад, напомнила я себе, ты сама себе владетель! А в животе сладко екнуло от нежданного ощущения.
Эйнар неспешно провел руками по моему телу — от поясницы вверх, с силой прижимая ладони, с удовольствием осязая меня сквозь одежду, и не думая таить это удовольствие. По лопаткам, плечам — к предплечьям, и на предплечьях сомкнул пальцы стальными капканами, потянул меня на себя — и я покорно подалась вперед, прогибаясь в талии. Нежное, беззащитное женское местечко между ног прижалось к твердому и набухшему мужскому, и вверх от средоточия женственности к груди стрельнула короткая молния, прошив мимолетным удовольствием, пересушив губы. Я быстро облизнула их, и поймала короткий драконий взгляд, и его рот снова нашел мои губы, а руки с предплечий скользнули к локтям, талии — и как-то неожиданно ладони оказались под блузкой, плотно стянутой корсажем.