— Выскочка, — прошипел мне в спину разозленный парень.
— Подлый трус! — огрызнулась я.
— Какие у вас возвышенные отношения, — скупо улыбнулась мисс Тревис опускаясь за свой рабочий стол, — советую поскорее найти общий язык, потому что для Гончих командная работа особенно важна.
Команда? Вот с этим гадом? Да ни за что! Судя по тому, с какой яростью Ник посмотрел на меня, он считал так же.
— Когда мы увидим нашего декана?
— Магистра Меррана? Его нет. Срочно отбыл из Академии по важному поручению.
Я аж подавилась. Знала, что он наш будущий преподаватель, но о том, что еще и декан — даже не догадывалась. Но обрадовалась.
— Когда он вернется?
— Не могу сказать. По его приказу я вас обоих уже зачислила на факультет, — она постучала длинным ногтем по записи в тяжелой книге, потом выдвинула верхний ящик, — вот ваши карты на получение формы.
Перед нами появились две серенькие карточки, и мы с Оливио наперегонки схватили их. Мисс Тревис только головой покачала:
— Это разрешения на заселение в общежития, — уже в руки протянула синие карточки, — Зеленые для оформления в библиотеке. Теперь, что касается обеспечения. Адепту Доминику Оливио назначен третий уровень. Адептке Еве Найтли — самый низший, седьмой.
В этот раз карточки были разными. У него серебристая, у меня простая бумажная.
Ник окатил меня торжествующим взглядом, а я улыбалась и думала о том, что у меня будут свои деньги. Неважно сколько.
— На этом все, — мисс Тревис задвинула ящик, — сейчас отправляетесь в общежития. Женский корпус справа перед парком, мужской — напротив. У вас есть сегодняшний день и завтра, чтобы получить все необходимое и подготовиться. С понедельника начнутся занятия. Расписание будет вывешено в ваших корпусах на первом этаже возле вахты. Все ясно? Тогда идите.
Ник первым устремился к выходу, а я задержалась, оглянувшись на кабинет, в котором уже дважды виделась с Мерраном. Дверь была закрыта, и глядя на нее, я почувствовала неожиданную тревогу.
Когда я вышла из преподавательского крыла, Доминик уже куда-то испарился.
— Вот и катись, — пробухтела я, — чтобы глаза мои тебя не видели.
Вообще все катитесь и оставьте меня в покое.
Внезапно нахлынула такая усталость, что захотелось сесть где-нибудь на лавочке и просто посидеть, подумать, погрустить. Я даже почти поддалась этому порыву, но, когда с первого этажа донеслись мужские голоса, подпрыгнула, как ужаленная, и бросилась наутек.
Потому что там был Коул со своими приятелями-спорщиками, и судя по голосу, он очень злился. Я ни разу не сталкивалась со злым Хеммери, и не горела желанием это исправлять.
— Если кто-нибудь хоть что-то тявкнет по этому поводу — я за себя не ручаюсь, — он буквально рычал на своих друзей-идиотов.
— Ты задолбал! — возмутился один из них, — Не тупые! Поняли уже!
Продолжение разговора я не стала слушать. Шмыгнула налево по коридору, пробежала вдоль вереницы одинаковых дверей, и по узкой лестнице скатилась вниз. Даже не на первый этаж, а в подвал, и очутившись в темном коридоре, замерла.
Куда идти-то?
Наверх? Там может быть Хеммери.
Вперед? Так ведь не знаю дороги.
Уловив наверху знакомые голоса, решила, что все-таки лучше вперед. Подумаешь, коридор. Ну темный, ну узкий. Все равно шире и светлее, чем некоторые переулки в Муравейнике.
Я прошла мимо десятка низких дверей, похожих на створки камер для заключенных, потопталась возле стенда, изрисованного непонятными красными линиями, потом заглянула в открытый зал с маленькими окнами под самым потолком.
— Мрачненько, — покачала головой.
— Правда, что ли? — раздалось над самым ухом.
Я испугалась. Дико, до икоты. А когда я пугаюсь по-настоящему, у меня срабатывают рефлексы, полученные на улицах родного Муравейника. Я даже не заорала, вместо этого наотмашь ударив локтем назад. Он врезался во что-то мягкое, но хрустящее. Например, чей-то нос…
Думать об этом было некогда. Действуя на рефлексах, я уже разворачивалась и метила коленом прямиком в беззащитных пах.
— Ох, — только и вякнул бедолага и медленно завалился на бок, а я бросилась бежать. Но шагов через десять с опаской обернулась.
Неизвестный валялся на полу и, зажав ладонями между ног, тихо постанывал.
Черт…
Дернулась, чтобы уйти, но потом все-таки вернулась.
— Ты как? — спросила с глупой нервной улыбкой.
Он подозрительно затих, напрягся, потом гнусаво буркнул: