— Да, — голос дрожал и уверенности заметно поубавилось.
Прямо, направо, направо, налево…дальше потерялась.
— Заново! — жестко произнес Хеммери, снова вытягивая меня из тупика.
Прямо, направо, направо, пройти мимо трех ответвлений…или четырех…
— Заново!
Черт.
Снова оказавшись в центре, я сдавила пальцами виски, выдохнула, приводя мысли в порядок. Не смотреть, не думать, положиться на память. Я все выучила. Все знаю. Надо просто поверить самой себе.
Прямо, направо, направо, пройти мимо трех ответвлений, снова направо и тут же налево.
Я шла, шла, шла, следуя той карте, что намертво отпечаталась у меня в памяти. Коул молчаливой тенью следовал за мной поверху, и когда мне удалось добраться до выхода, тихо произнес.
— Молодец, Ева… а теперь заново, быстрее и с закрытыми глазами.
Мне хватило времени, чтобы раз десять найти выход из лабиринта, и с каждой попыткой удавалось сделать это проще и быстрее. Под конец я уже неслась бегом, безошибочно отмечая нужные повороты. Хеммери едва поспевал за мной, перепрыгивая с перегородки на перегородку, и неустанно подбадривал:
— Давай, Найтли, поднажми! На испытаниях никто цацкаться с тобой не станет! Ты должна будешь выложиться на полную, если хочешь поступить в Весмор.
Я хотела этого больше всего на свете и была готова ради этой цели на все.
Глава 7.4
Тренировка вышла выматывающей, но удачной. Под конец, когда мы уже выбрались с территории полигона, Коул меня похвалил и от избытка чувств даже приобнял. Порывисто и неуклюже, но у меня ухнуло все до самых коленок и напала немота, с которой я смогла справиться только когда мы вернулись к корпусу для поступающих.
— Значит так, — рассуждал он, задумчиво пиная перед собой небольшой камешек, — испытание через три дня. Попасть на полигон мы больше не сможем, потому что завтра начнется его подготовка.
— Жаль, — просипела я, старательно глядя в сторону.
Сегодня у меня были неполадки с сердцем и головой, потому что вместо того, чтобы думать о предстоящем отборе, я раз за разом проигрывала тот момент, когда Хеммери меня обнял. И снова становилось сложно дышать? и от волнения потели ладошки.
— Да не переживай ты так, — произнес он, неправильно истолковав мое смятение, — сегодня ты отлично справилась. За эти дни повторишь еще несколько раз, чтобы намертво въелось и будем считать, что первое испытание у нас в кармане.
Я не особо разделяла его уверенность.
— Там ведь все будет не так просто?
— Пфф, — поднял глаза к небу и произнес совсем не то, что могло бы поднять мне настроение, — там будет ад.
— Спасибо, добрый человек.
— Лучше я тебя сразу запугаю и подготовлю к самому худшему, чем ты придешь расслабленная и попадешь в месиво, — резонно возразил он, — а оно там будет. Я когда шел, через огненный лабиринт, чуть не поседел от страха. Вроде и знаю, что обман кругом, и пламя вредя не причинит, но все равно жуть брала. Только представь огненная стена до неба…
— Не могу, — честно призналась я. Огонь мне не нравился, и я не представляла, как поведу себя, если достанется такое испытание.
— А те, кто в тумане бродил — тем еще хуже было. Белое марево со всех сторон, мгла, в которой скрывалось не известно что.
— Там еще может что-то скрываться? — приуныла я.
— Там может быть что угодно. Поэтому просто запомни путь и не забивай себе голову ненужными мыслями. Ты справишься. — он ободряюще сжал мою ладонь.
Рука у него была теплая и крепкая. Я поймала себя на мысли, что не хочу, чтобы он отпускал. Но мы уже были возле корпуса, и в любой момент нас могли застать другие претендентки на поступление, адепты или что еще хуже — преподаватели.
Пришлось отпускать и делать шаг назад. Сразу стало холоднее, но зато легче дышать.
— Спасибо тебе, за то, что возишься со мной.
— Брось, Найтли. Мне в радость. Знаешь ли, учиться не так уж и весело, а тут такое развлечение, — он подмигнул. Я смутилась. Похоже это стало входить в привычку, — все. Беги. Готовься. До завтра.
— До завтра.
Я поймала себя на мысли, что действительно буду ждать этой встречи.
Девочки еще не вернулись с дополнительного этапа, поэтому в нашем крыле было утомительно тихо. Я одиноко слонялась по комнате, так же одиноко сходила в столовую, в которой обед появился только на одном столике, вернулась к себе.
Дважды прошлась по двору, посмотрела в окно, погрустила. Потом вспомнила об объятиях Хеммери и снова покраснела.
— Глупость какая…
Но глупость на то и глупость, чтобы намертво засесть в голове и вытолкать оттуда мысли обо всем остальном.