— До меня дошли слухи о твоих ночных прогулках!
— Простите, — и снова я покраснела.
Получив нагоняй от мисс Бейлы и Магистра Меррана, я совсем забыла, что и от Райдо прилетит не меньше.
— Я надеюсь, ты не думаешь, что если тебе по какому-то нелепому стечению обстоятельств досталось два наставника, то надо крутить с ними обоими?
— Я ни с кем не кручу…
— Мисс Бейла сказала, что ночью тебя привел Лекс, а сейчас я своими глазами видел, как ты обжималась с Коулом.
Хеммери! Чтобы тебе пусто было!
— Я понимаю, дело молодое, жаркое, но не пора ли определиться для чего ты здесь? Чтобы поступить в академию или, как и большинство, лишь для того, чтобы мужа себе урвать? Мне казалось, что ты одна из немногих, кто относится к поступлению серьезно. Ошибся?
— Никак нет, сэр. Простите, такое больше не повторится! — отчеканила я, строго настрого пообещав себе, что больше никаких компрометирующих прогулок ни с одним, ни со вторым.
— Что это? — Райдо кивнул на книгу, которую я прижимала к себе.
Я поспешно развернула ее лицевой стороной к куратору:
Густые брови удивленно дрогнули. Райдо усмехнулся:
— Правила Академии? Внезапно.
— Готовлюсь заранее, чтобы было проще, когда поступлю.
— Ну-ну, — хмыкнул он, как-то разом подобрев, — готовься.
Жестом показав, что будет наблюдать за мной, куратор ушел, а я с трудом выдохнула.
Фу-у-ух, если с помощью этих правил можно отгонять сердитых преподавателей, то я готова обвешаться ими с ног до головы.
Глава 11
Последний день перед испытанием пролетел так быстро, что я даже опомниться не успела. Вот мы с Коулом сидим в беседке и повторяем маршрут, а вот я уже в компании остальных претендентов и претенденток иду к знакомому полигону.
Естественно, о том, что первым экзаменом нас ждет лабиринт знали все и готовились как могли. Судя по разговорам, не только у меня был припрятан козырь в рукаве. Я сама слышала, как одна из девочек вместе со своим наставником делали наговор на клубок ниток, чтобы тот вывел из хитросплетения ходов. Кто-то использовал магию призыва, сделав закреп снаружи лабиринта, кто-то добыл старый план лабиринта. Большинство девчонок, кажется, решили использовать закрепы, чтобы увязаться за кем-нибудь из парней, в надежде, что те их выведут из лабиринта. Я не знаю, пробовал ли кто-нибудь пробраться внутрь и попрактиковаться в прохождении, как это делали мы с Коулом, но и без практики у людей была масса задумок, как справиться с этим испытанием.
Я даже занервничала, из-за того, что мы с Хеммери решили положиться на мою память и выносливость, не прибегая к магии. На что он мне при последней встрече уверенно возразил:
— Поверь, никакой не будет разницы.
Я верила, но все равно переживала. И когда нас привели в предварительную комнату, как и многие начала метаться из угла в угол и обмахиваться, потому что катастрофически не хватало воздуха.
Когда в комнату зашел Райдо и с циничной улыбкой поинтересовался готовы ли мы,
поступающие разделились на несколько групп. Одни измученно стонали «нет», другие бойко рявкнули «да», третьи, и я в их числе, и сказать ничего не могли, потому что с речью начались проблемы.
Парням было проще. Многие из них всю жизнь знали, что будут поступать в Весмор и заранее готовились к испытаниям. Среди них не было кого-то откровенно толстого, либо хлипкого. Все как на подбор высокие, крепкие, хорошо тренированные, с предвкушением во взгляде.
А вот девочки, наоборот, сникли. Одно дело сдавать экзамен по этикету и деловым переговорам и совсем другое, когда от тебя ждут реальных действий, и только от твоих сил зависит пройдешь на следующий этап или нет. Учиться в Весморе хотели многие, и перед парнями подолом крутить и кокетничать, а вот к испытаниям оказались готовы не все.
— Я точно провалюсь, — причитала Мира, — помяните мои слова. Заплутаю в этом проклятом лабиринте, потеряюсь, и найдут мои выбеленные временем кости спустя пару сотен лет.
Лесса тоже страдала, но молча. Заламывала руки, тяжко вздыхала и терла ладонями несчастную физиономию. Темнобровая ругала своих подруг и гнала их от себя, чтобы не путались под ногами, а они ходили за ней, как дети за мамкиной юбкой и канючили. Моя блаженная соседка с абсолютно прямо спиной сидела на лавочке и, чуть покачиваясь из стороны в сторону, напевала себе под нос колыбельную про зайчика. Белобрысая просто стояла в углу, сложив руки на груди и хмуро глядя на всех остальных.
Напряжение зашкаливало. И когда объявили трехминутную готовность кто-то не выдержал и разрыдался.
— Все! На выход!