Рука сама потянулась в карман и отыскала в складках небольшую монетку, выловленную из пруда. На ее тыльной стороне был выгравирован точно такой же знак, герб факультета гончих.
Рассеянно крутя в руках свою находку, я посмотрела на часы, сердито показывающие, что пошли последние пять минут из отведенного срока, потом перевела взгляд на стойку с серебристым рисунком.
Моя…
В тот момент, когда ноги сами понесли меня вперед, я не чувствовала ни страха, ни сомнений. Остались только голые инстинкты, которые гнали меня к цели. Отрешенно заметила, как все притихли, а Райдо остановил свой ход и с интересом уставился на меня, ожидая дальнейших действий.
Я просто подошла к стойке и выложила на нее монетку. Никакие пытки мира не заставили бы меня сказать, почему я так сделала. Просто сделала и все. И спустя пару бесконечно долгих секунд, символ полыхнул красным, а над моей головой зажегся точно такой же, только меньше по размерам.
— А вот и наш первый победитель, — Райдо лениво похлопал в ладоши.
Где-то позади раздался радостный вопль Коула и одновременно с этим обреченное «твою ж мать» от Лекса.
А я стояла, бестолково хлопала глазами и думала только об одном.
Я сдала!
Глава 15.4
У меня звенело в ушах, я не чувствовала под собой ног и, кажется, была готова прилечь в обморок прямо здесь, на глазах у преподавателей и адептов, будущих и уже состоявшихся.
Запрокинув голову, безумным взглядом уставилась на знак, переливающийся серебром. Метка гончих.
Я понятия не имела, чему учат на этом факультете, с чем придется столкнуться в ходе обучения, и что в конце концов получится. Это все ерунда, главное, что я смогла вырваться из ненавистного Муравейника и поступить.
Главное не зареветь. Хотя хочется. Пустить от радости и облегчения скупую слезу, а еще лучше уткнуться в широченную грудь Райдо и разрыдаться во весь голос, наплевав на то, что скажут остальные.
— Три минуты, голубчики, — напомнил куратор, выводя из оцепенения ошалевших претендентов, — вам уже показали, что надо делать, так что не тратьте время даром, выворачивайте свои карманы и вперед к нужной стойке.
Народ принялся судорожно копаться в складках одежды и вытаскивать всякое барахло. У кого-то были монетки, только с другими символами, у кого-то кольца, кулоны и прочие побрякушки. Один из парней к стойке Вестников притащил настоящую подкову.
А кто-то просто стоял, беспомощно крутя головой по сторонам, потому что нечего было искать…
— Это не честно! Да как же… — беспомощно растопырив руки, Темнобровая приставала то к одному, то к другому, — меня пропустили…не дали задания…
— Никому не дали, — огрызнулась одна из ее подруг. Та самая, которая раньше подобострастно улыбалась и с угодливой улыбкой подхватывала каждое слово, а теперь проворно стягивала с запястья простенький браслет с зеленым листком, — самим надо было соображать.
— Я потеряла свой амулет, — заголосила Лесса. Щеки ее пылали алым, а глаза испуганно бегали, выдавая ее с головой. Врала.
И это понимала не только я. Райдо остановился рядом с нахалкой и участливо поинтересовался:
— Что за амулет?
— Ну…эээ… — она беспомощно заблеяла, пытаясь рассмотреть, что принесли остальные. Потом увидела меня и брякнула, — монетка.
— Факультет?
Снова стопор. Лесса перебегала взглядом от одного герба к другому.
— Ммм…Хранители… — и уже увереннее, — да! Хранители!
— Милая, все артефакты распределял я сам, — у Хранителей никогда не было ни монеток…ни врунов среди адептов.
— Но я не вру!
— Кстати, артефакты зачарованы так, что их нельзя ни потерять, ни забыть, ни передать кому-то другому. Так что увы, — развел руками и пошел дальше, но через два шага остановился и сурово бросил через плечо, — минус пять баллов за вранье.
В дикой суете прошли последние минуты третьего испытания. Справившиеся с заданием претенденты распределялись между стойками и ликовали, получив собственную отметку, а те, кто не выполнил задания метались, еще надеясь как-то проскочить.
Больше всего народу собралось возле Стражей. Все, как на подбор парни. У Хранителей было человек пять, среди которых я увидела блаженно улыбающуюся Стеллу и еще одну претендентку. У Вестников было поровну девочек и мальчиков, а у Боевых мастеров оказалась только одна девушка — Кайла. Блондинка стояла, сложив руки на груди, и едва заметно усмехалась.
У Гончих было все плохо.
В результате испытание загорелось только две серебряные метки. Одна над моей головой, а вторая над белобрысой макушкой Доминика Оливио, того самого гада, который пытался выкинуть меня из лабиринта. Что ж, не повезло ему. Прощать я не умею, и поскольку теперь мы на одном факультете, никуда ему от меня не деться.