— Самое непосредственное. У тебя есть кое-что, принадлежащее мне. — Мужчина продолжал улыбаться, оставаясь таким же холодным. — Пройдем в соседний зал. Там накрыт стол. Пообедаем и спокойно поговорим.
В столовой их встретил Минлей, поклонился в пол Нуму и так и остался склоненным, ожидая дальнейших указаний. Нум прошел мимо, словно бы не замечая согнувшегося в три погибели Птица.
У накрытого стола стояли два стула с высокими спинками.
— Присаживайся. — Нум устало упал на свое место, махнув рукой на стул напротив.
— А вы не позволите Минлею выпрямиться? — Спросила Юля, бросая сожалеющий взгляд на мага.
— А? Что? Минлей тут? — Ненатурально удивился Бог Верхнего мира. — Минлей, друг мой, что же ты стоишь так неудобно. Иди же на кухню скорее, не смею задерживать!
Минлей поднялся из поклона и, стрельнув глазами в сторону стола, вышел из столовой с непроницаемым выражением лица.
— Итак, Юля. Тебе, конечно же, интересно, зачем ты мне потребовалась. Начну издалека. Давным-давно богам запретили рожать детей. О, вижу, ты об этом знаешь. — Отметил Нум, наливая в бокалы прозрачное янтарное вино. — А вот что ты не наверняка не знаешь, так это ненецкую легенду о рождении людей. Мать рожает только тело, а вот душу ребенку даю я. Что же общего у запрета на детей, рождения человека и тебя? Юля, в тот день, когда ты родилась, должна была родиться и моя дочь, которую сразу бы уничтожили по решению Совета. Я должен был сохранить ее душу и не дать убить мое дитя. Подробности опущу. Но факт остается фактом, я смог спрятать душу, соединив ее с другой душой. В общем, Юля, в тебе сейчас живет душа моей родной дочери. И я хочу получить ее обратно.
Ощущение нереальности происходящего накрыло девушку с головой. Чужая душа в ней? И что дальше? Что будет, если эту душу вынуть из нее? Останется ли она жива и что станется с ее силой? Столько вопросов сразу навалилось и Юля в полной растерянности молчала, уткнувшись в белоснежную скатерть.
— И чего же ты молчишь? — Вкрадчивый голос Нума забирался под кожу, проникал в самые отдаленные уголки души и глушил брыкающееся подсознание, упорно стремящееся сбросить морок и вломить подлому мужичку по полной программе, и плевать, что он Бог…
Юля собралась с мыслями и перестала бороться за независимость от родного подсознания, позволив ему выступить с ответной речью.
— Эмм… Как бы помягче сказать… А с какого перепугу вы решили, что можете отнять у меня душу? Или вы пытаетесь мне сказать, что это процедура безопасная и все в моей жизни будет замечательно?
Нум даже как-то растерялся и несколько опешил от такого напора. Он от удивления приоткрыл рот и негромко ответил:
— Я в общем-то не задумывался о том, что с тобой будет потом. Мне главное душу вытащить. А раз она с твоей сплелась, то думаю, что это будет финал твоей жизни.
— В таком случае я против. — Девушка встала из-за стола и направилась к выходу. — И до нескорых, надеюсь, встреч.
Совершенно не понимая происходящего, Нум ошарашенно смотрел ей вслед.
— Стоять! Совсем заговорила меня. — Бог подпрыгнул со своего стула и кинулся к выходу из столовой, преграждая путь девушке. — Никуда не пойдешь. Мне нужна душа моей дочери, и я ее возьму.
Нум надвигался на нее с неотвратимостью айсберга, потопившего Титаник. В его глазах плескалась глухая бессердечная злоба.
— Минлей! Ко мне!! — Закричал он и пару секунд спустя появился суровый Птиц. Не смеющий даже посмотреть на своего хозяина.
Юля остановилась и перевела взгляд с Нума на Минлея и обратно. Увиденное позволило ей понять, что убраться подобру-поздорову не выходит и требуются какие-то решительные действия ля спасения души.
— Давай ее на стол! — Скомандовал пухлый тиран, вцепившись в Юлю и не давая ей сбежать, его карманный Птиц сдернул со стола скатерть, уронив посуду и еду с напитками на пол.
Уложив девушку на стол лицом кверху, Минлей зафиксировал ее руки. Нуму досталось держать ноги, которыми Юля отпинывалась от этих двух маньяков.
— Нам вдвоем не справиться. — Нум уже схлопотал сапогом в живот и без особого энтузиазма уворачивался от последующих пинков.
— Справимся. Сейчас я ее зафиксирую силой и звук выключу. — И Минлей выпустил нити силы, жестко закрепившие руки и ноги в неподвижном состоянии. — Можете работать, Хозяин.
И Птиц поклонился зловредному Богу.
Нум встал сбоку от стола и с благословенным видом возложил обе руки чуть ниже ключиц. Мучительная, невыносимая, сводящая с ума и раздирающая грудную клетку, сильнейшая боль скрутила девушку. Она перестала понимать кто она, где она и что с ней происходит. Из ее груди потянулась кверху светящаяся дымка. Ни Пири, ни Сармик, ни хваленые амулеты не смогли ей помочь. Казалось, что из нее грубо выдирают что-то, без чего Юле будет не жить. Она неожиданно вспомнила слова маленького сиртя и мысленно проорала: «УУууумииииин!!!». Это была последняя надежда.
Звуки аплодисментов прозвучали словно гром среди ясного неба. Нум вздрогнул и перестал тянуть душу из Юли и ощущение боли прекратилось. Она с облегчением вздохнула и скосила глаза ко входу, где оперевшись плечом на косяк стоял высокий красивый накачанный брюнет в футболке и потертых джинсах.
— Братишка, ты снова творишь незаконные дела? — Мужчина снял солнцезащитные очки, открыв яркие сапфировые нахальные глаза. Чувственные губы скривились в презрительной ухмылке, и он подошел ближе к столу с распятой на нем Юлей.
— Нга, братец, какими судьбами? — Елейным голоском пропищал толстяк. — А мы тут слегка балуемся.
— Да уж вижу. — Нга прищелкнул пальцами и Юля почувствовала, как невидимые путы спали с нее, и она обрела вновь способность говорить. — Нум, ты спятил? Похитил будущего мага, студентку Академии, попытался отнять душу. Я уж не говорю о том, что ты от совета пытаешься скрыть факт рождения твоей дочери.
Вкрадчивый голос Нга звучал негромко, однако Нум даже не рискнул сказать что-либо против слов брата. Он просто опустил руки и потеряно уставился в пол.
— Я не могу потерять мою малышку. А душа и сущность Юли поглощают ее. Еще немного, и доченька погибнет.
Нга обнял брата за плечи и уставился в его глаза.
— С чего ты взял, что она погибнет?
— Я перестаю ее чувствовать. Я ж не предполагал, что в ней — и он кивнул головой в сторону Юли, — начнется слияние. А обретение силы делает этот процесс необратимым. Нга, у тебя же есть сын, ты сам знаешь, каково это прятать ребенка от Совета.
— Ты способ выбрал не лучший, Нум. К чему было душу отправлять в уже занятое тело?
— Выбора не было. Ребенок был уже в руках Совета. — Бог Верхнего мира отвел глаза.
— А вот с чего ты взял, что сможешь сейчас вычленить душу дочери, если она почти слилась с душой Юли?
— Я надеялся… — Прошептал толстяк подозрительно моргая.
Брюнет прижал к себе брата, похлопал его ладонью по спине.
— Нум, пока жива Юля, душу твоего дитя никто не тронет, ты сам посуди, всю ее жизнь душа малышки тоже будет жить и мало того, Совет до нее не доберется.
— А как же слияние?
— Ты веришь мне? Я же с мертвыми работаю, а не ты. — Нга грустно улыбнулся. — Когда Юля дойдет до счастливого конца своей жизни, то ее душа и душа твоей дочери освободятся и разделятся. Не убивай обе души. Это ошибка. Ты на это не имеешь права.
Нум грустным взглядом окинул сидящую на столе девушку, несмело подошел к ней и коснулся ее лица кончиками пальцев.
— Береги мою девочку. А я тебе во всем помогу. И прости старика… — Нум повернулся к брату. — Ты попросишь моего племянника присмотреть за своей кузиной? Не опасаешься открыть ей свою тайну?
Нга покачал головой и, ухмыляясь, бросил в воздух:
— Сынок! Иди сюда! Познакомься со своей сестренкой!
Рядом с ним проявился большой Полярный волк с глазами цвета сапфиров.
Юля удивленно хлопала ресницами, когда Сармик встал перед ней с недовольным выражением лица и уже расстроилась, приняв на свой счет его недовольство, когда оборотень выдал отцу:
— И почему таким издевательским тоном? Думаешь не догадывался я ни о чем, когда ее сырую силу увидел? Да и твоя выходка с сыном старшего сиртя все сомнения отмела. Правда я больше склонялся к тому, что, Юля мне по отцу сестра, а не кузина. Но и так весьма неплохо.