Мию Логинова, Алана Алдар
Академия СКАТ: между нами космос
Пролог
За 4 года до основных событий
Эйелен Ашхен
Я стояла у входа в Академию с детским восторгом рассматривая расписные колонны, что иллюстрировали создание СКАТ. От начала времен и до сегодняшнего дня, движущиеся с определенной периодичностью картинки, ненавязчиво видоизменялись согласно хронологии событий.
Несмотря на совет куратора наматывать хвост на локоть, мой продолжал свободно касаться земли, сканируя магнитуду спутника, на котором разместили академию и, заодно, считывая эмоциональный фон вокруг меня. Дурацкая привычка, согласна, но ничего не могла с собой сделать. Хотя в этот раз я настолько увлеклась созерцанием, что не заметила, когда подошли они.
— Эй, кэт, ничего не попутала? Помойка для котиков на заднем дворе.
Твою ж звезду. Морщась, обернулась, рассматривая утырка, что со мной заговорил. Его окрик привлек внимание других кадетов, что спешили на пары. Боковым зрением приметила, как многие с любопытством тормозят, прислушиваясь к разговору.
Игнорируй, Йен. Пусть себе самоутверждаются, не опускайся до их уровня. Ты готовилась к этому, знала, что так будет. Ожидаемо.
Подхватив рюкзак с пожитками, намотала хвост на руку.
— Эй ты! Я с тобой разговариваю, кэт.
Волоски на хвосте встали дыбом, а по позвоночнику поползи его, пусть и едва уловимые, эмоции. Кадет хотел пихнуть меня в спину, но я вовремя развернулась, перехватывая ладонь, вывернула в болезненный захват. Тело двигалось само по себе, хвост выскользнул, агрессивно щелкая вокруг меня по сторонам. Ноги пришли в движение, делая подсечку, пригибая парня на колени. Он взвыл, а на меня уставилась во все глаза его дружки. Нехорошо так.
Твою мать, ну не было у меня цели так отсвечивать вот с первых минут. Хотя, с другой стороны, если таким не давать отпор сразу, глотать оскорбления, они и дальше будут относиться ко мне как к рабыне недостойной и указывать место, которое, по их мнению, находится где-то на помойке цивилизации.
Что ж… привыкай противостоять с первых минут, Йен.
— Запомни раз и навсегда, еще раз попробуешь ткнуть в меня пальцем — сломаю все, по одному! — Прошипела на ухо кадету.
— Ох и пожалеешь ты об этом, кэт, — процедил он.
Неожиданно кто-то резко дёрнул меня за талию сзади. Кто-то высокий и сильный. Я зарычала, молотя в воздухе ногами. Хвост оплел нападавшему ногу, сдавливая ее словно удав жертву.
Стальные пальцы сжались на талии еще сильнее.
— Не нарывайся, кисуля, — безэмоциональный голос, раздается у самого уха, — а то вдруг пальцы судорогой сведёт — кости тебе ненароком переломаю.
Замираю в его руках, медленно поворачиваю голову.
Светло-голубые, холодные, просто ледяные глаза, тёмные волосы острижены в модную стрижку. Убойное сочетание и признак высшей расы. Глаза сами по себе опускаются ниже, отмечая жесткий подборок и красиво очерченные губы с едва заметным, белесым шрамом в уголке нижней, что придают им еще большей чувственности.
Непроизвольно облизываю собственные. Его взгляд тут же отслеживает движение моего языка. Он нагло ухмыляется.
— Нравлюсь, да? Прости, животные не по моей части. Предпочитаю девушек, а не…
Договорить не даю.
— Запоминаю твои черты, закажу портрет и повешу вместо мишени. Буду меткость тренировать.
Ноль реакции. В глазах на долю секунды полыхнули искры то ли злости, то ли раздражения и тут же погасли.
— Выходит, правда, что кисонек стали принимать в СКАТ? В честь такого события дам тебе очень ценный совет, слушай внимательно. Тактика “нападаю первой” не прокатит. В ТВОЕМ случае лучше лишний раз не отсвечивать. Тебя теперь на всех тестах и отборах станут дружно валить, — он вновь ухмыляется, — ставлю две сотни тритонов (межальянсная валюта содружества Тритон), что на межгалактической скорости вылетишь из академии ещё до конца первого семестра.
— Да что ты? Серьезно? — делаю невинное лицо. У меня всегда получалось состроить подобную мину идеально.
Вот и он ведется.
— Ясно, как день. Пусть вашего брата и приняли в Союз на равных, ты-то куда лезешь бороться за права животных. Силенок не хватит, киска.
Нутро раздирает когтями бешенства. Чистая ярость застит глаза и хочется банально вцепиться ему клыками туда, куда дотянусь, а в идеале дотянуться до кадыка, вырвать его зубами, чтобы и булькнуть больше ничего не смог.
— Так может, наконец-то, перестанешь меня тискать, бесчувственный ты наш, тот что не по кискам, — говорю громко, чтобы слышали все, кто с запоем наблюдает за этими странными обжимашками. На последнем слове играю бровями, намекая на нечто совершенно другое.