Мне бы твою уверенность…
Чего мне стоит продолжать эту гонку, знает только Кэм. Квазаров Ирвин прошёл все испытания так, словно ему кто стимуляторов в витаминный коктейль подсыпал! В самом деле, чего он объелся?! Если бы я не была уверена, на все тысячу процентов, о проверке на доппинги, сказала бы, что таки ужрался под самую завязку!
— Кто-нибудь уже запихнёт ему микрофон взад? — ворчу в динамик,
Кроме Ирвина соперников у меня больше нет, а этот во-он, уже занял свой угол ринга, медленно расхаживает после спринта, молодец какой, знает, что резко замедляться чревато. Поджидает, просчитывает. Да и я не спешу, такой роскоши, как замедление перед боем иметь не буду. Так что стоит сделать это сейчас. Ничего, не помрёт от ожидания.
— Это ведь Крис, разрывается? — фырчит Кэмэрин, понимая как меня бесит ведущий.
— Он самый.
— Зря ты ему зуб не выбила на весенних отборочных. — Как всегда, в последние минуты связи стараемся поболтать о чём-то будничном. Напряжение схватки и так запредельное.
— Точно зря, — соглашаюсь с улыбкой. — Так бы сейчас мило шепелявил.
Кэм хмыкает. Молчим, думая каждая о своём.
— Что дальше, Йен?
— Ты сама понимаешь.
— Не вытянешь?
— Сделаю всё, что смогу. Но не уверена полностью.
— Слабое место озвучить?
— Его или моё?
— Ваше…
Нервно сглатываю. В последней реплике подруги звучит странная недосказанность, как будто намёк на то, что она знает. НАШЕ слабое место… Теперь оно точно есть. Общее, на двоих. Унизительное, сладкое, запретное. Продолжая двигаться по инерции, прикрываю глаза, вспоминая нашу близость… след моих зубов на его шее, а на его плечах от моих ногтей. Одно на двоих дыхание, ритм сердца тоже один. И смогли ведь повторить на “рубаке”… Секрет… Наш гнусный, невообразимый, подлый, жестокий секрет. Слабое место. Наше. О, я знаю, где Ирвин уязвим теперь… там же где и я.
Если кто-то узнает…
— Эйелен, у тебя повысился пульс и сердечный ритм подскочил.
— Конечно, — недовольно морщусь, — подходим к арене. Как представлю, что сейчас кишки почти к небу подлетят, так и плохеет.
— Как думаешь, с чего начнёт?
Я знаю Ирвина почти пять лет. И каждый, мать его раз, когда нас сводило на арене, не могла предугадать его действия.
Арена… Здесь мы будем один на один. В гравитационном коконе, отрезаны от связи с внешним миром.
Зато он сможет тебе грубить, Йен. Да, и непременно воспользуется возможностью. Будь готова.
Подхожу к стальным канатам.
— Ну… — тяну Кэмэрин, — я пошла.
— Удачи не желаю. Жду с победой.
— Давай.
Как только переступила гравиканаты, присоединяясь на арене к Бергу, костюм сжался, истошным писком подтверждая вход в зону пониженной гравитации. В голове зашумело, желудок подскочил к горлу, а пространство вокруг меня неприятно качнуло из стороны в сторону. Мысленно подала команду ИИ на перенастройку показателей, и распределение напряжения по всему полотну наноткани мех-костюма. Тело вмиг стало невесомым.
— А вот и финальный танец наших голубков! Это будет эпично, дамы и господа. Эпично! Ведь на кону не просто очередные баллы и тритоны!
— Соскучилась, кисонька?
Голос Ирвина запускает по коже табун мурашек. Что ещё за квазарова реакция?
— Не разговаривай со мной!
То ли просьба, то приказ. Сама не понимаю, что выдаю. Но здесь выключить связь не выйдет. Берга не заткнуть, если он сам не захочет. А он не захочет. Всегда пытался достать меня не только тычком, но и словом. Раньше не трогало особо, теперь у НАС, твою мать, есть слабое место. И я понимаю, что не успела прожить, проработать и выработать стратегию, правильную реакцию на ЭТО.
— А то что? — в голосе слышу ухмылку. Визоры сканируют его передвижения. Словно хищник, примеряющийся к тому, перегрызть жертве горло сразу или ещё поиграть.
Берг наматывает круги вокруг меня неспешно, словно УЖЕ знает, что победил.
Игнорирую его вопрос, всё ещё допуская мысль, что могу его свалить. Это и правда возможно. Но действовать надо быстро.
— Ты могла бы обхватить меня ногами, — неожиданно подсказывает он, словно мысли читает. — Как совсем недавно это делала, Йенни.