— Мы сейчас не обо мне, а о Дане, стараясь сдерживать раздражение, я попытался вернуть разговор в нужное русло.
— Конечно, обсуждать других проще, да, Рин? — с утра еще она вроде бы пребывала в хорошем настроении, но теперь вспыхнула, как новорожденная звезда.
— Про меня ты ничего не спрашивала, — справедливости ради, я же не отказывался отвечать.
— Дан обещал не требовать от меня… не поддакивать к близости… пока я не буду готова.
— Все четыре года? — звучало невероятно. Что могло бы заставить меня облизываться на девушку, в которую я влюблен, но при этом держать руки при себе? Что могло заставить Дана пойти на это? — Начинаю думать, что мой брат святой.
Йен в ответ рассмеялась. Звонко и едко. Как будто что-то ее задевало очень сильно.
— Он неплохо проводил время без меня.
— Ты правда думаешь, что самому с собой интереснее, чем с девушкой, которую любишь? — Йен покраснела, закусив губу. Поймал себя на том, что зависаю на этом жесте.
— Я разве сказала сам с собой, Берг? Я сказала без меня. Это разные вещи.
— Хочешь сказать…
— Все что хотела сказала прямо, — отрезала Йен.
Мы шли в молчании минут сорок. Я пытался переварить услышанное. Мой святой и правильный брат дал своей девушке время, но сам при этом развлекался на стороне и, судя по всему, даже не скрывал этого, назвав сложившуюся ситуацию “соглашением”. Очень в стиле Идана все документировать и заверить. Но в остальном… Почему? Почему не попытался уломать кошку перевести платонические отношения на более высокий, взрослый уровень? Такая сила любви мне лично казалась непонятной. Я вот влюблен в Ашхен не был. Но тело помнило, что вместе, тогда, нам было кайфово. И чем ближе и дольше она находилась, тем сильнее хотелось повторить, наплевав на все “правильно” и “неправильно”. Чисто инстинктивно хотелось. Красивая, своевольная. Инстинкт хищника требовал присвоить ее себе.
— Надо очень любить девушку, чтобы пойти на такое соглашение, — с одной стороны поступок Дана казался некрасивым, с другой… Я так и не нашел объяснениея, но чувствовал необходимость встать на его сторону.
— Интересная любовь, спать с кем попало, — по-кошачьи прямо фыркнула Йен.
— Ну, знаешь ли… четыре года ждать с моря погоды это надо быть не просто святым, а евнухом, — может, она не все рассказала? Какие-то же отношения у них были. Пусть и не дошло до самого главного.
— У вас вообще ничего не было?
— Тебе рассказать в подробностях? Может еще продемонстрировать?
— Смотря что демонстрировать будешь, — в тон ей огрызнулся я. Сам не знаю, зачем затеял этот разговор. Чего мне свербит раскопать эту кучу грязного бельишка. Воображение тут же подкинуло яркие сцены попыток Дана соблазнить собственную девушку. Как далеко они заходили? И почему меня это настолько беспокоит.
— Поцеловать тебя что ли, Рин? Зачем это все, разговоры и… вообще?! — Йен даже остановилась и со злостью ногой топнула. — Что изменится? Ты же видишь, и так держусь, как могу, соблюдая дистанцию между нами, чтобы было… комфортно. Каждый раз, когда смотрю на твои руки, вспоминаю как они могут сжимать и дарить наслаждение, на губы твои и шрам этот, где ты его получил, кстати? Думаешь, легко с тобой делить спальник зная насколько всё между нами сложно? Вопросы все эти… Ты спрашиваешь о Дане, а мои мысли все равно к тебе возвращаются и тому дню. А теперь еще и демонстрации захотелось?! Ничего между нами не было… кроме поцелуев. Вот это, — она помахала перед моим лицом хвостом, который тут же оживился, — не давало. С самой первой нашей встречи, к тебе тянул, зараза, а его отталкивал. Ну что, удовлетворила твое любопытство?!
— В аварию попал в детстве. Мы с Даном катались на атакере. Угнали с отцовского полигона. Разбились так, что собирали по кускам, — обычно я не откровенничал с посторонними. Об этом эпизоде из своей жизни вообще предпочитал не распространяться. Нечем гордиться — дуростью разве что. Дан тогда уже повел себя как старший и выкрутил атакер так, чтобы удар пришелся по его стороне больше, чем по моей. Потом много раз дядька говорил, что меня б смяло в тонкий сэндвич, если бы не Идан и его реакция. Поразительная для парня 12 лет. Если бы не Дан, меня бы вообще не было. А я вот сейчас стою и всерьез думаю о том, чтобы согласиться на предложение его девушки. Поцеловать меня… Воображение уже вложило ее гибкое тело в мои руки. Она что правда об этом думает? Каждый раз? Вчера, когда все никак не могла умоститься под боком, только раздражая возней, подогревая то, что гореть не должно? Пара резких фраз, но в моей голове Йен снова, как тогда, плотно вжимается в меня грудью, ищет поцелуев, требовательно притянув к себе хвостом.