Уже только одни эти притворные интонации заставили напрячься, пробуждая природную подозрительность и недоверие, особенно к своим близким. А нимфа, тем временем, и не думала умолкать:
— Дорогая сестричка, у нас прекрасная новость, этот почтенный клейрр пришел к тебе свататься! Разве это не чудесно? Нам теперь не придется отменять свадебное торжество! Ах, как же все замечательно складывается! – Вот в чем-чем, а в том, что у Эрианны все складывается «прекрасно и замечательно» я и не сомневалась, однако, моя уверенность в том, что я не разделю этих чувств, только укреплялась.
В это время посетитель повернулся ко мне лицом, и я лишилась дара речи. Передо мной стоял гоблин, старый вонючий гоблин с огромным брюхом, крючковатым носом и морщинистым лицом. От него несло затхлостью и тиной, и рядом с ним приходилось задерживать дыхание.
«Вы, что, серьезно?» — бросила я испепеляющий взгляд на Эрианну. Та, в свою очередь, подарила мне свою самую очаровательную улыбку, обычно предназначавшуюся только для её ухажеров.
— Это твой будущий муж, Дивиния, дражайший граф Дрантюбахс, — заявил мой отец, и я, повинуясь какой-то странной силе, протянула гоблину свою руку. Я умоляюще посмотрела на короля, почувствовав его магию, но он сделал вид, что слишком заинтересован изучением узора на своей мантии.
— Ну, точно диво дивное, — мерзким скрипучим голосом протянул Дрантюбахс, смачно чмокая мое запястье и оставляя на нем кучу зеленых дурнопахнущих слюней. — Ну что ж, скоро сыграем-с свадебку, дорогая клейрра, старый Дрантюнбахс наконец-то нашел свое счастье! — улыбнулся он, обнажая ряд желтых зубов.
Мне чуть не стало плохо. Вернее, мне уже было плохо, но чуть не стало еще хуже. Все эти года я представляла моим супругом молодого, статного дракона, с которым вполне могла бы прожить долгую и даже, вполне возможно, счастливую жизнь, пусть брак и был бы заключен не по любви. С последней мыслью я давно свыклась, с юного возраста зная, что так или иначе послужу разменной монетой на благо королевства.
Однако, к такому жизнь меня явно не готовила. Древний гоблин. Да он, наверное, саму Богиню в живых застал, когда она засевала наш лес волшебными деревьями. Что-то мне подсказывало, что мои планы точно следует менять, и как можно скорее.
— Ну… Я пойду… — промямлила я, начиная пятиться назад, и пытаясь высвободиться из стальной хватки гоблина. — У меня там… Мандрагора еще не кормленная, знаете же, как она начинает орать, когда проголодается.
— О, свет моих очей, зачем тебе эта мандрагора? — промурлыкал Дрантюбахс так нежно, насколько это могли делать мерзкие существа подобно ему, а меня в очередной раз резко замутило, и я даже испугалась, что желудок извергнет мой обед прямо на слишком уж блестящие ботинки «жениха», явно налакированные и начищенные к такому великому событию, как сватовству. — Вот переедешь ко мне, у тебя будет во владениях целый сад, выращивай что хочешь.
Перспектива, конечно, была заманчивой, если бы он вида жениха у меня не слезились глаза.
— Мне действительно нужно идти, — как-то слишком затравленно пискнула, что было на меня не особо похоже, и умудрилась высвободить руку, чуть не свалившись на пол — и была такова. Я пустилась прочь из зала, и мне тогда показалось, что с такой скоростью мне раньше никогда не доводилось бегать.
Только в своей комнате я, наконец, смогла спокойно отдышаться. Нет, нельзя было допустить, чтобы меня выдали замуж за этого вонючего графа! Я думала так долго, что у меня разболелась голова, но мой мозг таки нашел ту спасательную ниточку, которая могла помочь избежать мне такой незавидной участи.
Завести разговор с отцом об этом я решила за ужином. Мы сидели в разных концах длинного стола в огромной столовой, увитой плющом и разноцветными вьюнами, а также прочими цветами, от резкого запаха которых у меня неизменно начиналась аллергия, а Эрианна, как обычно, устроилась по правую руку короля. На ужин подавали тушеные клубни редьки в соусе из вареной моркови и королевского шпината с изюмом. Какая гадость. От отвращения я не могла заставить себя проглотить ни кусочка, хоть и была голодна. Отодвинув от себя тарелку, я решила заговорить, до того, как принесут десерт. Ну, чтобы не испортить аппетит.
— Отец, — начала я, потирая покрасневший нос и еле сдерживая рвущийся наружу чих, — а разве обязательно выдавать меня замуж за этого мерз… стар… - с языка так и рвалась какая-нибудь гадость в сторону неприятного гоблина, - вернее этого Дрантюбахса? Приданое еще платить за меня, оно вам надо? Я тут подумала, что может, просто отправите меня в волшебную школу, у меня есть тут одна на примете…