Поднялась к информационной доске, но списков так и не вывесили. Странно, по времени уже пора. Хотя... поступление в зимний период - этакий эксперимент со стороны института, может, возникли какие-то сложности? На всякий случай стоит спросить.
Я подошла к уже знакомой двери, на которой висела табличка «Приёмная комиссия», постучалась, заглянула внутрь.
— Здравствуйте, а когда вывесят списки?
Девушка в строгом костюме, сидящая за кипой документов, подняла на меня глаза:
— Через два дня.
— Спасибо. До свидания.
Ух, ждать ещё два дня! Так мало и так много. Только я развернулась, как налетела на какую-то девушку. Да это же моя одноклассница — Вика!
— Лиз, ты? — Каштановые волосы выгодно подчеркивали её каре-зелёные глаза, а в джинсах и блузке она смотрелась очень эффектно и красиво. Всегда ей завидовала в плане одежды.
— Я. Привет.
— Поверить не могу, так давно не виделись, и тут тебе на! — радостно воскликнула подруга и крепко обняла. Да, не виделись мы с далёких начальных классов, когда сидели за одной партой. — Вот это встреча! Ты почему не звонила?
— Просто... у меня были дела, — уклончиво ответила я.
— А-а, понятно. Парня не нашла? Запал кто в сердце?
— Нет, — ответ снова получился каким-то уклончивым. — Понимаешь, сейчас учёба... Не до парней.
— А, ну да, тоже верно, — протянула она и о чём-то задумалась.
Повисла неловкая пауза, каждый размышлял о чём-то своём. Вот так встречаешь подругу детства и... молчишь.
— Ой, Вик, пора мне, дела ещё, — вдруг опомнилась я, поспешно обняла оторопевшую подругу и скорее побежала на остановку.
А дома меня ждал сюрприз! Гробовая тишина. Я разделась и заглянула в комнату деда: он заснул в кресле, а его трубка с газетой лежали рядом — на маленьком столике. Тихонько, чтобы не потревожить его сон, ушла к себе.
Оказывается, колибри давно перелетела мою комнату. Искреннее удивление продлилось недолго — птица пыталась подлететь ко мне, и выглядело это вроде и смешно, но и так жалко. Она ещё не до конца оправилась, так что я бережно подхватила её в полёте:
— Идём к папе в комнату, там ещё цветы есть.
Почему к отцу? Всё просто - у бабушки весь подоконник занят цветами, но они ещё не распустились... Усадив колибри поближе к горшочкам и оставив дверь открытой, я снова вернулась к себе.
Три часа дня. Позвонила папе, рассказала про списки и ушла на прогулку.
Если выдавалось свободное время, я или читала, или гуляла допоздна. Но экзамены лишили меня удовольствия уткнуться в любимую книжку или прогуляться по улицам. Зато в ожидании списков я смогла немного расслабиться, да и потом ещё две недели отдыха.
Я с удовольствием вдохнула морозный воздух; метель уже прошла, и на улице было волшебно. Даже уходить не хочется — такая прекрасная погода! Но надо: давно стемнело, отец уже должен вернуться с работы.
И правда: бабушка готовила очередную вкуснятину, беседуя о чём-то с папой, когда я оказалась дома. Есть почему-то не хотелось — может, просто устала? Потому сходила в душ и, отказавшись от ужина, легла спать.
Ночью меня разбудила жажда. Сон не покинул меня окончательно, и я, клюя носом, с трудом оделась в джинсы и футболку и пошла на кухню. Я не знаю почему, но что-то мне подсказывало, что нужно одеться, несмотря на то, что я иду просто на кухню. Сделав пару глотков воды, чуть не поперхнулась - послышалось хлопанье крыльев. Часы зловеще высветили полночь. Не нравится мне всё это, ох как не нравится... С непонятным беспокойством на сердце вернулась в свою комнату, чтобы посмотреть, что происходит с птичкой. Но стоило мне закрыть за собой дверь, как вдруг посреди комнаты вспыхнуло что-то ослепительно яркое, переливающееся белым и синим. На воронку похоже. Сон как рукой сняло. Я протёрла глаза, огляделась и увидела, как колибри летит к этому необычному свету, как мотылёк на огонёк. Прямо навстречу неизвестной опасности. Я рванула, чтобы остановить птаху, схватить, унести от красивого, но жутковатого марева подальше, но в какой-то миг почувствовала, как эта воронка неизбежно затягивает меня...
Не знаю, сколько я летела и визжала заодно, но приземление вышло жёстким: в голове гудело, а спина болела — упала на неё. Огляделась. Какая-то лаборатория, везде высокие полки с разными баночками, настойками и горшками, в которых росли растения неизвестных мне видов. Потолки высокие, на стенах — орнаменты и узорчатые бра, мягко освещавшие помещение.