— Скажи, почему тебя так расстроило обращение, Терри? — спросил он, откидываясь на спинку кресла, выделанного бежевой тканью. Так как кресла были слегка повёрнуты друг к другу, то господин Ор'е хорошо видел лицо девушки.
Дистер сидела на самом краешке, выпрямив спину, словно к ней была приделана доска. Девушка слегка поморщилась, а в глазах слова заблестели слёзы. «Не плачь, дурочка!» — мысленно прикрикнула девушка на себя и пригубила вино. Алая жидкость обожгла неприятным привкусом, тут же сменившись приторной сладостью. Эльфицка никогда раньше не пила вино, но это ей понравилось контрастом вкусов.
Мужчина внимательно следил за гостьей, всем своим видом выражая участие, понимание, внимание, но девушка ещё раз повторила надоевший вопрос:
— Почему мне нельзя домой?
— Откровенность за откровенность? — предложил мужчина, также пригубив из бокала. Девушка, помедлив, кивнула. — Хорошо. Я первый задал вопрос, так что начнём с тебя, — новый глоток и внимательный взгляд. — Рассказывай, крошка.
Перед рассказом девушка поставила бокал на столик, устроилась в кресле поудобнее, обхватив колени руками, её взгляд остановился на танцующем в камине пламени.
— Самая обычная история, — начала девушка. Голос звучал глухо, но без намёка на слёзы. Дистер с трудом, но смогла совладать с эмоциями. — Мой отец — простой рабочий — единственный, кто понимал меня с полуслова, знал, как утешить, разделял со мной мои радости и печали, помогал. Даже с матушкой я не была так близка. Он был единственным, кто называл меня Терри. Как-то раз к нам в деревню наведался местный барон со своим сынком. Мой брат к тому времени уже ушёл в армию. В тот день я возвращалась домой не лесом, как привыкла, а по дороге, и случайно нарвалась на баронского сыночка, — в голосе девушки прозвучало раздражение. — Он захотел познакомиться, а я испугалась и убежала. Но около дома он смог меня перехватить и попробовал затащить в соседский сарай, — Дистер сделала глоток вина. — Отец услышал мои крики и смех окружающих нас стражников. Они наслаждались зрелищем. В молодости отец был одним из лучших бойцов этой части королевства и раскидать вояк для него ничего не стоило. Барон спрятался за дерево, — презрительно усмехнулась девушка, опять глотнув вина. Бокал опустел, но девушка этого не заметила, и мужчина налил ей ещё вина. — Отец вызвал сынка барона на дуэль, тот заявил о праве на меня, как наследник земель. Но от дуэли отказаться не смог, иначе бы потерял всякое уважение в глазах своих будущих подданных. — Дальше последовала короткая, но ёмкая нецензурная характеристика. У мужчины глаза округлились от неожиданности. Такую ругань в последний раз он слышал ещё в детстве из уст обедневшего моряка. А тут такая молодая девушка! — Мне тогда уже сорок было, так что барончик был в своём праве.
— Сколько?! — удивление мужчины не знало границ. Внешность малышки и её возраст совсем не вязались в его голове.
— Сорок, — девушка непонимающе похлопала ресницами. — А что?
— Сколько тебе сейчас? — голос осип, глаза округлились до размера золотой монеты.
— Восемьдесят семь, — осторожно отозвалась та. — Я же эльф, мы долго живём и поздно взрослеем.
— Ах, да! Прости, забыл, — мужчина покачал головой. Ведь видел же её ушки, торчащие из-под короткой стрижки. — Что было дальше?
— Отец напал на баронское дитя. К сожалению, тот оказался неплохим бойцом и сильно потрепал отца, — девушка, не сдержавшись, всхлипнула и залпом выпила вино. Мужчина вновь наполнил бокал. — Они бились насмерть — сыночек проиграл. Барон хотел натравить на отца инквизицию, но его остановило то, что это был бой чести, и барон ушёл ни с чем, горюя о смерти наследника… А отец… он был смертельно ранен и не выжил, — по щеке скатилась одинокая слезинка, взгляд перешёл с лица мужчины, куда она повернула голову, отвечая на его вопросы, снова на пламя. Пусть и очень хотелось, но она не заплакала, сдержав обещание. — Последнее, что он сказал: «Будь счастлива, Терри», — бокал в её руке лопнул, вино потекло на пол. Опустив туда взгляд, девушка виновато закусила губу, прошептав: — Извини…
— Ничего страшного.
Мужчина поднялся, сложил осколки на стол и осмотрел правую ладонь малышки: обнаружил несколько глубоких царапин.
— Посиди спокойно, крошка, я сейчас, — и он кинулся к двери.