А еще браслеты на его руках. Их было четыре! По два на каждом запястье. И это значило лишь одно: он, несомненно, очень сильный маг, и совершенно не зря все его так боятся.
— Что вы здесь делаете? — наконец, выдавил магистр в полном смятении.
— Понимаете… — голос предательски дрожал, а щеки горели так, что даже слепой в темноте увидел бы их багряное свечение. — Я использовала тот камень, что вы мне дали, но почему-то очутилась здесь…
— Черт! — выругался магистр, прикрыл лицо ладонью и устало потер глаза.
— Я что-то сделала не так? — испуганно спросила его, и на глазах выступили слезы.
— Нет, что вы, не плачьте, — почти равнодушно ответил он, но мне показалось, что я услышала нотки беспокойства. — По ошибке я дал вам не тот камень. Прошу меня простить, — его голос вновь остыл до привычной минусовой температуры.
— Да ничего, это ведь случайно вышло, — пробормотала я, утирая слезы и стараясь поменьше рассматривать оголенный торс магистра Элиаса. — Вот возьмите, пожалуйста, обратно, — я стремительно подошла к нему и протянула камень.
Как только магистр коснулся камня, я тут же обернулась, собираясь ретироваться, даже не вспомнив о том, что дверь заперта. Но в то же мгновение магистр крепко схватил меня за запястье и потянул на себя. Развернувшись от его неожиданного маневра, я пошатнулась вперед и, желая удержаться на ногах, рефлекторно выставила руку и уперлась ладонью в горячую грудь.
Сердце в груди магистра отбивало бешеный ритм, тогда как мое желало просто выпрыгнуть наружу.
— Вы же не хотели у всех на виду выйти из комнаты декана, да еще и в такой час? — невозмутимо спросил магистр.
— Хотела, — мгновенно ответила ему, но тут же забыла, чего именно хотела.
— Тогда вы очень опрометчивы, леди Оливия, — спокойно ответил он, но стук его сердца выдавал далеко не спокойствие.
— Но не могу же я оставаться в одной комнате с голым мужчиной, да еще и деканом факультета, — прерывистым голосом ответила я.
Внутри все сжалось. Дыхание участилось, но я никак не могла надышаться. Внутренняя дрожь вырывалась наружу. В животе все изнывало до головокружения и легкой тошноты. А рука, словно магнитом прицепилась к груди магистра и никак не хотела убраться прочь вместе со своей хозяйкой.
— Можете. И останетесь, пока я не позволю вам уйти, — повелительный тон с ноткой угрозы разлился горячей лавой у меня внутри, испепеляя.
— Как скажете, магистр Элиас, — ответила, не желая больше перечить этому могущественному магу.
Мое внутреннее «я» подсказывало, что нахожусь на волоске от того, чтобы испытать все те наказания, которыми грозился ректор в первый день. Но почему-то они меня несильно волновали. Гораздо больше меня пугала эта внезапная сила притяжения к магистру.
Перед глазами нарисовалась картина, которую я и вовсе не ожидала увидеть.
Магистр крепко прижимает меня к себе и смотрит вожделенным взглядом. По-хозяйски приподнимает мой подбородок и запускает руку в волосы, впиваясь горячим поцелуем в мои пересохшие губы. Целует глубоко и напористо, словно не может насытиться. А я перестаю дышать, захлебываясь желанием. Его указательный палец опускается вглубь декольте и скользит по коже. Из моей груди вырывается тихий стон…
Я тряхнула головой. Магистр все так же неподвижно стоял в дверях ванной комнаты и безотрывно смотрел на меня, пока мой мозг рисовал мне непристойные картины.
Что со мной происходит? Боже, хорошо хоть по-настоящему не бросилась в объятия декана!
Вдруг послышался какой-то глухой звук. Краем глаза увидела, что полотенце, которое прежде скрывало от моих глаз самую пикантную часть тела магистра, развязалось и упало на пол. Хорошо хоть здравый смысл взял верх над любопытством, и я не опустила вниз глаза. Вместо этого быстро отвернулась и прикрыла лицо ладонями от всепоглощающего стыда. Мало мне было собственных фантазий, так еще и реальность пыталась привнести красок.
— Стойте так и не двигайтесь, — скомандовал вибрирующий голос.
Что он собирается сделать?
Колени тряслись, как и все мое тело. Толи от того желания, что меня накрыло с головой, толи от незнания того, что будет дальше.
Может, он просто сотрет мне память? Надеюсь, что только ее, а не меня целиком с лица земли.
Я послушно стояла спиной к магистру, ожидая своего суда. Все равно убежать отсюда у меня бы не вышло, ведь дверь не слушалась.
Убежать не могу, а вот переместиться… Точно!