Прямо напасть какая-то. Третью ночь подряд одно и то же. И что теперь – сидеть и ждать, когда придет «вечный незримый спутник», положит холодную руку на мое плечо, я испугаюсь…
– Ты боишься? – прошелестел над поляной знакомый голос.
Не ожидала, что она объявится так скоро. Лиса, не паникуй, это всего лишь сон.
– Сон? – насмешливо повторил голос. – Это не сон.
Я медленно опустилась на пенек, посмотрела по сторонам… Никого.
– Ты не можешь меня видеть.
Она что, мои мысли читает?
– Мне не надо их читать, твои мысли – это я.
О, Лиса, можешь расслабиться. Твои мысли тебе ничего не сделают. Это ведь просто мысли и игра воображения, не более…
– Игра воображения? – раздался гневный вопрос. – Ты считаешь меня игрой воображения?!
Рокочущий, словно гром, голос разнесся по всему пространству, эхом прозвенел у меня в голове. Вой затих, птицы испуганно улетели. Ясное безоблачное небо заволокли грозовые тучи. Стало темно, холодно, неуютно. Кажется, я ее разозлила.
– Я – то, чего ты должна бояться! – С каждым громыхающим словом небо прорезали молнии. – Я – то, что ты должна уважать!
Под дождем я вымокла до нитки. Вода ручьями текла по поляне, молнии вспыхивали одна за другой, а тучи, казалось, оседают вниз и вот-вот придавят меня к земле.
Мокрая одежда липла к телу, зубы стучали… Надо прекращать это буйство природы.
– Прошу прощения, если обидела, но не могли бы вы остановить дождь?
– Прощаю.
Дождь кончился, тучи продолжали нависать.
– Смотри внимательно.
Без проблем, только знать бы, куда смотреть.
Поляна начала преображаться: лес исчез, пенек тоже, я шлепнулась наземь. Встав на ноги, огляделась, пытаясь понять, где очутилась.
Полочки, стеклянные шкафы, ящички – все с украшениями: бриллианты, золото, броши, ожерелья, мечи, инкрустированные камнями, гобелены, щиты… Сокровищница.
– Догадливая, – усмехнулся голос.
Красота. Все вещи невероятно дорогие, а есть наверняка и вовсе бесценные.
– И зачем мы здесь?
– Ты любой ценой должна сюда попасть.
Так, так… Меня толкают на воровство? Это хоть и другой мир, но кражи нигде не поощряются.
– Прекрати. Твоя законопослушность здесь никому не интересна.
Сесть в тюрьму другого мира… Нет, увольте.
– Хочешь жить – будешь делать, что я говорю.
Ну, допустим, аргумент веский.
– Что я должна украсть? Для чего? Для кого?
– Много вопросов задаешь.
– Ты хочешь, чтобы я что-то украла из сокровищницы. Безделушки здесь не хранят, значит, это что-то весьма ценное. При этом говорить, что это, для чего и для кого, не желаешь. Как я тогда, по-твоему, должна это что-то украсть?
– Кинжал. Последний ящик слева. Ты права, он действительно очень ценный.
– Как будто кинжалов на свете мало… Зачем обязательно красть?
– Ты начинаешь меня нервировать, – раздраженно прошипел голос.
– И кто заказчик?
– Отвечу, когда кинжал будет у тебя.
Игра вслепую. Ох, не нравится мне все это.
– Отказаться я могу?
– Можешь, проживешь еще недельки две.
– Почему две?
– Или одну… Тебя раскроют, Василиса, в этом даже не сомневайся.
– Какой тогда смысл воровать?
– Ты меня нервируешь. Если принесешь кинжал – подозрения отпадут. Думай головой, а не попой.
Слышала уже где-то такую фразу…
– Где находится сокровищница?
– Наконец-то, – холодно произнес голос. – Я уже думала, ты не спросишь.
Сокровищница растворилась, вместо нее появился дворец из черного камня с остроконечными пиками башен, витражными окнами…
– Это дворец короля Форлыма, ныне правящего.
– Что?! Ты издеваешься?! Кража из королевской сокровищницы – чистое самоубийство!
– У тебя нет выбора, – жестко оборвал меня голос.
Мы вновь вернулись на залитую солнцем поляну с бабочками и цветами. И вновь меня охватило острое чувство безысходности.
– Подъем! – донеслось до меня сквозь сон. – Рэне, вставай!
Проснулась я в полете с кровати на пол. Как раз такого пробуждения мне недоставало все это время.
– Айнех тебя убьет, если опоздаешь.
Определенно стоит поспешить.
Завершив водные процедуры, мы пошли на завтрак в столовую, где к нам присоединился Дин.
Выглядел он потрясающе. Серебристые волосы заплетены в тугую косу, черная рубашка с витиеватой серебряной вышивкой, узкие брюки… Не одна я затаила дыхание. Девушка за соседним столом вообще расплавилась, как воск.
– Дин, ты бы к девчонкам сострадание проявил. – Я кивнула на адепток.