Используя свою жажду знаний, молодой, тогда еще, бохики увлекся представлением о пространственных и пространстаенно-временных свойствах и отношениях, а так же их развитии. Конечно, если бы он изучал это вместе с педагогами или хотя бы со знающими людьми, все было бы гораздо легче и быстрее. Возможно, они бы подсказали ему иное применение новых знаний. А так, ему приходилось тщательно скрывать ото всех свои изыскания, оттачивая на членах ордена новые знания.
Особенно его интересовали слуховые ощущения. Так как каждое существо имело свой слуховой образ, он пытался научиться определять его. Словно предчувствуя, что в будущем ему это, ой как, понадобится.
И ведь не ошибся! Пригодилось. Сейчас. Потому как только его умения, усиленные Тенью Крылатой, могут помочь армии нежити найти спрятавшегося в горах, среди искусно расставленных ловушек того, кто покушается на его абсолютную власть.
Он всматривался в одному ему так хорошо известные горы, вслушивался в каждый шорох, который порождало легкое дуновение ветерка, сразу отметая привычные образы. Он искал, искал того, кто был здесь только непрошенным гостем. Искал и не находил.
Это злило намного больше, чем невозможность даже распознать его сущность.
Бросив взгляд на девочку, ему вдруг стало ее жаль. Всего на минуту ее боль вернула бохики в тот момент, когда он только нашел малышку.
Но эта минутная слабость быстро прошла, так как понимал, что без этой боли, малышке не стать полноценной Тенью. А значит, ей придется потерпеть и очень постараться чтобы все это не было напрасным.
— 19-
Виола. Академия Теней.
Нельзя сказать, что меня ломало от боли, но чувствовала каждый приступ все сильнее и сильнее. При очередном болевом приступе, видимо, я потеряла сознание, иначе чем еще можно было объяснить то, что я увидела, как ни бредом больного воображения?
Я оказалась у дверного проема, занавешенного плотной серой тканью, напоминающей на ощупь липкие нити паутины. Бррр, довольно-таки не приятное ощущение. Но разве это повод останавливаться?
С трудом, но мне все же удалось отодвинуть занавеску, и я оказалась в просторной светлой комнате, где на одиноко стоящем по среди комнаты стуле сидел старик опираясь на палку.
Видимо, старик спал, только этим можно было объяснить, что мое вторжение прошло незамеченным.
Комната была просто огромной, в таких впору устраивать приемы и балы. Высокий потолок исписан занимательными фресками, по всей видимости старинными.
— Так, что ты решил? — крепкий, далеко не старческий голос никак не вязавшийся с внешностью говорившего, заставил меня подпрыгнуть от неожиданности.
— То, что ты просишь невозможно, старик, — и как я не заметила, стоящего у окна молодого мужчину?
— Разве я тебя о чем-то просил? — и столько в его голосе было неподдельного изумления, что хотелось согласиться с его правом требовать.
Ах, как хотелось узнать предмет их разногласия. Но я понимала, что это вряд ли удастся. Если только они сами не начнут высказываться более ясно и конкретно. Мечты-мечты.
Молодой мужчина заметно побледнел, хотя кажется куда еще бледнеть, если и так стоишь белый, как стена, и бросил быстрый взгляд в сторону.
Дааа, хорошо, что это простой бред, ну или сон, иначе моя невнимательность стоила бы мне жизни, наверное.
Я проследила за его взглядом и увидела лежавшую на козетке и явно бывшую без сознания, женщину. По выражению лица мужчины было видно, как сильно он переживает о ее здоровье.
Старик со скучающим безразличием наблюдал за развивающиеся на его глазах драмой.
— Как ты не можешь понять, я никогда не смогу отказаться от своего ребенка.
Ух-ты, а ведь действительно драма!
— Ты прав, я этого понять не могу, — спокойно согласился старик. — Да и "никогда" довольно долгий срок. Не стоит им разбрасываться. Тебе придется смириться и понять правомерность моего требования.
— Папа, Наами твоя внучка, как же ты можешь? — слабый женский голос был с трудом слышен.
Старик даже не повернул головы на этот голос.
— Исчадие Ада не может быть моей внучкой.
— Папа! — боль в голосе женщины была настолько осязаема, что ее можно было трогать руками.
— Ты Должен принять это решение, сын мой.
— А если мы ее спрячем? Никто из амореев никогда не узнает о существовании Наами.
При этих словах женщина заметно оживилась и с надеждой переводила взгляд со своего мужа на старика.
— Ты хочешь, чтобы демон жил среди нас? К тому же скрывая это?! Тем самым подвергая опасности жизни других амореев? Ты в своем уме, сынок? — старик снисходительно улыбнулся.
— Тогда мы уйдем втроем — решительно заявил молодой мужчина.
— Видимо, я плохо объясняю, — покачал головой старик. — Демон должен уйти один!
— Папа, пожалуйста!
— Я все сказал, — но, посмотрев на заплаканное лицо той, что звала его "папой", неожиданно смягчился. — Я дам вам обоим время принять правильное решение и попрощаться с демоном, но вы должны соблюдать осторожность.
Было видно, как расслабляется мужчина, как появляется надежда в глазах у женщины.
— Вы должны до полной луны избавиться от демона….
Очередной приступ боди переносит меня дальше во времени. Я видела маленькую девочку лет четырех-пяти на коленях у матери. Руки женщины крепко обнимали ребенка, словно хотели уберечь, защитить от всех невзгод этого мира. Отец девочки показывал и рассказывал какую-то сказку, вызывая своими действиями веселый детский смех.
Счастливая идилия прервалсь внезапно. Мужчина замер, недоговорив. Его пустой безжизненный взгляд и внезапная бледность заставили и женщину насторожиться. Он рассеивает сказочную иллюзию, делая знак супруге унести малышку.
— Поиграем в прятки, Наами? — голос женщины дрожал от испуга.
Она крепче прижала к себе малышку:
— Все будет хорошо, нужно только спрятаться.
Девочка обхватила ручонками шею матери и энергично закивала головой, при этом взметнувшиеся волосы открыли маленькие аккуратные рожки….
— Неееет!!! — отчаянный мужской крик застал женщину у самого выхода. Она медленно, словно время стало тягуче как сладкая патока, поворачивает голову на крик и… Яркая вспышка света выкидывает меня из моей боли, из большой комнаты, из моего видения.
И все закончилось. Я еще долго лежала, пытаясь прийти в себя. Постепенно вакуум, который был вокруг меня, стал заполняться звуками и голосами. Вернее одним голосом, но странно знакомым. Как будто давно, очень давно, он был мне близок, если не сказать больше, чем просто близок. Когда-то я считала его родным, просто забыла об этом. И вот, едва услышав, вспомнила.
— Знаешь, Виола, а я ведь тебя искал. Вот как только очнулся от проклятого сна, так сразу и начал искать. Я ведь даже не понял, что в пророчестве говорилось именно о тебе, Подарок Востока.
Леон натолкнул на мысль использовать сильфов, а там уж сильф обратил внимание на странные обычаи в одном отдельно взятом маленьком поселении. И я примчался.
Знаешь, каково было мое удивление, когда внутренним взглядом я увидел мою Виолу?! Ту, что погибла в огне пожара, ту, что клялась не забывать меня. И что же? Стоило нам только расстаться, не надолго, Виола, совсем не надолго, как ты забыла меня.
Ты не просто забыла меня. Ты собралась выйти замуж за другого. Твой так называемый отец сказал, что я опоздал.
Он замолчал, возможно, давая мне время оправдаться, только вот я не знала, что сказать. Я зажмурилась, словно, хотела отгородиться от происходящего…
— Адептка Коэн! — гневный окрик заставил все-таки открыть глаза.
Вы когда-нибудь зажмуривались крепко-крепко, словно от страха, а потом резко открывали глаза? Помните это ощущение легкого тумана в голове от ярких разноцветных кругов? А еще некой дезориентации в пространстве?