– Заткнись, Уолли! – взревела я. – Просто заткнись!
– Меня зовут не Уолли…
– Но говоришь ты в точности как Уолтер Кронкайт, – ответила я и тут же рассмеялась. Из меня вырывался истеричный хохот гиены. Я находилась в вертолете с мешком на голове, а девчонка рядом со мной, помешанная на смерти, разговаривала, как чертов Уолтер Кронкайт. Все это неправда, просто не может ею быть.
Но в одном я была уверена. Я умру.
Тут мой смех внезапно прервался, будто я щелкнула выключателем.
– Я не умру.
– Конечно, нет, – откликнулась Уолли. – А вообще мне нравится это имя. Теперь будет моим прозвищем. Спасибо.
– Я не хочу умирать! – снова заверещал парень, когда вертолет накренился вбок и мы сместились к открытой двери. Я перекатилась, немного поерзала и, очутившись в конце концов на пятой точке, в поисках опоры уперлась ботинками в скользкий металл. Следом начала катиться Уолли: об этом мне сообщил звук скользящего рядом по полу тела.
Я быстро выставила ногу, удерживая ее бедром.
– Спасибо, – поблагодарила она спокойным тоном, как если бы я придержала для нее дверь. – Шлепнувшись с такой высоты, я бы точно распрощалась с жизнью.
Меня снова стало распирать от смеха, вызванного тревогой и недоверием. Уолтер Конкрайт и Капитан Очевидность в одном флаконе – эта девчонка не могла быть настоящей.
– О нет! О нет! – раздавались крики того мальчишки, сопровождаемые звуком скользящего тела. – О нет! Не-е-е-е-ет! – Он взвизгнул так, как не способен орать ни один парень, а после его голос начал удаляться от меня, очевидно, вместе с телом. – Я падаю!
– Боже мой, – прошептала я. – Он выпал. Твою ж… Он на самом деле выпал!
Его вопли эхом отскочили от окружающих нас стен, постепенно стихая, смолкли, а после снова странным образом вернулись, становясь все громче и громче. Как если бы он был уже над нами и продолжал падать. Падать на нас.
– Не-е-е-е-ет! – Вертолет сотряс глухой стук, следом послышался стон. – Обалдеть!
Это был тот самый парень, который только что выпал! Я что, под кайфом? Неужели мне что-то вкололи, когда брали кровь?
– Обалдеть, – задыхаясь, повторил он. – Я мертв? – Последовал грохот, а потом в меня врезалось тело. – Мне не больно. О нет, мне не больно. Значит, я мертв? – Его голос сорвался на высокое сопрано. – Я УМЕР?
Уолли рассмеялась.
– Мертвецы не болтают. А значит, ты жив. Что можно назвать чудом, учитывая твою истерику. Удивительно, как еще сердце не остановилось. Должно быть, оно у тебя крепкое. А если бы ты сейчас продолжал падать, то к моменту удара о землю достиг бы критической скорости, твои кости прорвали бы все органы, и ты бы буквально разлетелся на куски. Грязновато, зато эффективно, если нужно, чтобы кто-то точно умер. В этой ситуации мало что может спасти тебя от повреждений. На этом этапе тело практически бесполезно.
– Чт… что? – пролепетал парень. – ЧТО? ЧТО ПРОИС…
Донесся стук. Я чуть сдвинула свой мешок и увидела одного из мужчин в очках-авиаторах и черном комбинезоне: он с полицейской дубинкой в руках возвышался над телом парня.
– Что случилось? – спросила Уолли.
– Он отключился. Его вырубил один из охранников, – ответила я.
– Очень жаль. Мне его страх даже казался очаровательным.
Я медленно покачала головой.
– Ты и правда странная.
– Конечно. Так же, как и ты. Как и все мы.
– Все равно я не выпаду отсюда. – С этими словами я легла на живот, распласталась по полу, насколько это было возможно. Нащупала ножку сиденья и зацепилась за нее мысками ботинок. Уж не знаю, как они сумели вернуть этого писклявого парня, но мне бы не хотелось нечто подобное испытать на себе. Я наверняка числилась в их черном списке, и сбросить мое тело было бы, скорее всего, самым простым способом от меня избавиться.
Ощутив сбоку от себя давление, я предположила, что Уолли последовала моему примеру.
– Ты мне нравишься, – сказала она.
– Мне следует сказать спасибо?
– Буду держаться к тебе поближе. У меня хорошее предчувствие, что ты станешь сильным.
Я поморщилась.
– Вот мне повезло. – Тем не менее присутствие Уолли, как ни странно, действовало на меня успокаивающе. Ее познания в том, как погибают люди, нельзя было назвать чем-то нормальным. Однако чем дольше она говорила, тем меньше меня это волновало. В принципе, я не возражала. Может, она не такая уж плохая. По крайней мере, ее болтовня помогала мне отвлекаться, пока мы приземлялись и подбирали кого-то еще, с таким же черным мешком на голове, насколько я могла разглядеть через дырку. Вот только в отличие от меня другие ребята не оказывали сопротивления. Интересно, почему? Что им было известно, чего не знала я?