– Так, – меня обуздали как дикую лошадь, – с ним все хорошо, он выкарабкался. Сейчас ходит с повязкой на голове.
– Он не успел проснуться, как ринулся к нам. – сказала Нисса, подсаживаясь ко мне.
Обняв меня, посмотрела на лорда Беннета. Их игра в гляделки продолжалась минуту, только после пройденного времени оторвались от мысленного контакта.
– Это они были все это время, – рассказала я, обняв лорда за лацканы. – Это они были в доме, украв книгу.
– Значит это они все это время были? – спросила Лея.
На что я кивнула.
– Они сказали, что лорд Беннет скоро станет мужем Ханны и потом же они прыснули в мое лицо какой-то розовый порошок. Все так помутнело, только Юра запомнился, как он падает, разбив себе висок, кажется, а также то, как на меня злобно смотрели глаза.
– Розовый порошок? – нахмурилась Лея. Повернув голову в бок, она спросила Ниссу.. – Любовный?
– Нет, – отрицательно качнула головой Нисса. – Они могли прыснуть порошок забвения, чтобы она забыла то, что произошло тогда.
Затем вопрос ко мне от… Роланда:
– Ты помнишь что-то?
– Нет, – отрицательно мотнула голову, – я ничего не помню того, что произошло в тот момент, кроме Юры и глаз.
Мы бы дальше разговаривали, рассуждали о случившемся, пытаясь восстановить мою память, ведь Нисса рассказала, что тот порошок действенен только на несколько часов. Я хотела вспомнить, старалась с помощью магии Леи и демона, но открывшиеся двери и появившаяся стража не позволила это сделать.
– Адептка Ронэс, – я узнаю тех стражников, что были и пять лет назад, – вы арестованы!
– Что?
– Вы арестованы в нападении на директора академии убийц – леди Кассандру Батори.
– Но, – в моем горле поселился ком, – я ничего не делала!
Ссадив меня со своих колен, лорд Беннет, поцеловав меня в губы, прошел к стражникам. Те вышли вместе с ним, что происходило за дверьми мне, как и подругам не известно.
Реагируя незамедлительно, понимая, что необходимо сейчас бежать, я, как и Лея с Ниссой, подбежали к окну. Медицинский отсек был на первом этаже сзади главного выхода в левом крыле, меня никто не заметит.
– Давай быстрее! – поторопила Лея, которая прыгнула первой.
Быстрее так быстрее.
Спрыгнув на землю вместе с Ниссой, не забыв закрыть за собой окно, незамедлительно побежали в сторону ордена.
Он хоть и далеко, но там было место, где можно было спрятаться так, что никто не найдет.
***
Вбежав в лес, что рос возле ордена полукругом, вспоминая путь, по которому можно было убежать в город, Лея собиралась уже произнести заклятье, способное помочь нам выбраться из леса.
– Не надо, – схватив за руку, я попыталась ей объяснить. – Мы еще в округе пролегающий к ордену. Нас могут быстро засечь и поймать.
– Но мы не помним дорогу. – нашла оправдание.
– Давайте отойдем подальше, – предложила идею Нисса, подошедшая к нам. – Нужно несколько метров пройти прямо, чтобы добраться до старого дуба, потом налево.
– А там то что?
– Там будет выход к городу.
Направляясь по заданному маршруту, пробираясь сквозь ели и хвои, спотыкаясь об большие и разросшиеся корни, мы спокойно добрались до первого места. Держась, друг за друга, помогая на дальнейшем пути, я вспомнила кое-что:
– Нисса, – позвала подругу, – ты говорила, что тот порошок, который в меня прыснули был порошком забвения, а что, если есть еще и любовный точно такой же порошок?
– К чему ты клонишь? – не поняла меня она.
– Я имею виду то, что, когда я была в кабинете у Кассандры, Ханна сказала мне то, что Роланд скоро будет ее мужем. И такой вопрос: как он станет ее мужем, если он демон? Для них всегда существовали свои половинки…
Подруги задумались, прошли пару метров, остановились. Обернувшись ко мне, подойдя на несколько метров поближе, продолжили:
– Если это и так, то после того, как Беннет вышел за двери палаты, его могли…
– Черт! – ругнулась Лея. – Это было все подстроено!
И тут нас схватили.
Прибежавшая из каждой стороны леса стража схватила нас с особой жестокостью. Повязав за спиной руки, удерживая за шею, нас повели обратно в академию.
***
Все было спланировано еще задолго до моего рождения.
Зная то, что я дочь самого Самаэля меня оставили в живых. Меня каждый божий день пытались сравнять с землей те, кого я считала родной семьей. Растив меня как служанку, меня с самого раннего возраста, как только встала на ноги, заставляли ходить вместе с горничными и выполнять грязную работу: помыть посуду, мыть полы в академии, протирать пыль, стирать чьи-то вещи.
За каждый мелкий проступок меня бросали в темницу, по которой бегали крысы, пахло сыростью вперемешку с плесенью. Я была очень худой в свои годы, не зная, что такое еда, встречая ее только один раз в день, только на ужин, меня, порой, называли диким котенком.