Простояв около дверей с минуту, удерживая в руках шаль и бутылку с чаем, размышляла о дальнейшем. Просто так меня никогда не вызывали к директору. Даже не за те вакханалии, которые совершала при академии, а только из-за того, что я племянница: на меня могли свесить чужую вину, заставить убираться во всей академии в качестве профилактического наказания, могли поднять руку, сорвав на мне всю накопившуюся злость.
Вздохнув пару раз, придя в толковое сознание, решила все-таки постучаться. В этом деле меня опередили.
Услышав короткое «Войдите» проскочила словно я маленькая мышь внутрь. На улице день уже, а в кабинете темно, только свечи в канделябрах горят и камин.
Да, кабинет был шикарным, как покои богатого лорда с камином, диваном, с кучей книжных шкафов, где были не только книги, но и документация, стол со стульями, картина большая, где изображён темный мужчина с грозным выражением лица.
Юпитер, хоть ты тут такой страшный и злой, но все же знают правду: ты всегда был добрым, отзывчивым, справедливым директором, способный найти правду и защитить невиновного.
– Мне тебя не хватает… – прошептала я.
– Кхм, – услышав звук, испугалась.
Не думая о том, что тут кто-то есть, отпрыгнула назад. Обернувшись к столу, где исходил звук, подняла глаза. Обомлев от увиденного, сразу захотелось взять, убежать и спрятаться.
Встав в одну позу как фарфоровая кукла, всмотрелась в сверкающие в темноте глаза. Красный цвет радужки и черный цвет самого зрачка.
Не вампир.
– Демон… высший, – прошептала я, чего сама не смогла услышать. Так тихо, что губы не шелохнулась с места.
.Выглядел как человек, но его глаза, они выделяли его, особенно его внешность: очерченные губы, орлиный нос… Насчёт тела лучше не задумываться, но это и так видно, что он крепок как…
– Адептка Ронэс, – мужской голос раздался набатом в ушах.
…как полубог…
Его голос отозвался где-то в глубине сердца. Настигло странное ощущение, будто этот мужчина был кем-то родным для меня, но кем – неизвестно.
Но я не знаю его, а он меня. Сердце может ошибиться,
Было доказано и проверено лично мной. В прошлом. Очень и очень глубоком прошлом.
– Добрых ночей, – поздоровавшись, как полагается по этикету, не забыв поклониться, решилась на разговор. – Директор позвал меня сюда и…
Дальше мне никто не позволил говорить. Рот будто онемел, язык прижался к небу, благодарю тому, что дышать способна. Мне известно, что тут замешана магия, заклятье молчанья. Моя сестра, Лея, учила его прямо у нас дома, так как у нее есть магические способности, но после ее эксперимента, мы с Ниссой чуть не задохнулись.
Место заклятия молчания, заклятие удушения. Очень «приятное» было чувство, когда легкие обожгло прямо изнутри, вены вздымались, а лицо все синело.
Все бы ничего, если бы на помощь не пришел мой младший двоюродный брат – Юра. Обладая магией, он смог снять чары и сумел вылечить нас. В тот день мы запретили Лее заниматься магией дома вместе с испытаниями на нас с Ниссой.
Но сейчас тут Юры не было, мне не на кого положиться, разве что на саму себя. А сама я не смогу ничего сделать, кроме того, как ударить с кулака демона, если же тот подойдёт ко мне на самое близкое расстояние. И не вариант, если тот сможет увернуться от моего удара, при этом не подняв руку на меня.
– Оу, вы уже познакомились.
Двери раскрылись и вошла женщина средних лет, с самым прекрасным телосложением тела и с длинными рыжими волосами, что всегда были завязаны в конский хвост. Белый брючный костюм облегал все тело, заставляя преобразиться из женщины в девушку. Вечно молодая, вечно красивая, вечно ищущая секрет молодости.
Кассандра всегда была такой: старалась выглядеть элегантно и дорого не смотря на свой возраст. Если присмотреться, то на ее лице ни одной морщинки, только гладкая кожа. Какой же напор должен быть, чтобы оставаться вечно молодой и привлекательной?
Пройдя к своему столу, цокая своими каблуками по ковру, улыбнулась дорогому гостю и вежливо поклонилась:
– Лорд Беннет, – где-то я эту фамилию уже слышала, но вот где? – Вот, знакомьтесь, моя племянница – Аманита Ронэс.
Холодный взгляд голубых глаз тети я никак не могла не увидеть. При всех она милая, добрая и заботливая, но, когда мы остаемся вдвоем: в этот раз темницы под орденом не избежать. Если пройдет все гладко, то мой приговор будет снисходителен, если же нет – неделя или больше.