«Сын, что ты делаешь? Против кого? Пойми, я беспокоюсь о тебе, ведь ты все-таки мой сын, мое продолжение... А то, что ты затеваешь (чувствую это, и зверь мой призывно воет), обернется во вред не только твоим якобы врагам, но и всей нашей семье и, наконец, тебе!
Поэтому призывно прошу! не губи и не секи напрасно ни в чем не повинных эрадийцев!
С уважением,
Твой отец»
Буквы будто катились по листку, почерк рваный и “грязный”. Отец писал быстро, в спешке, скорее всего. «Он решил вспомнить обо мне?! - насмешливо изогнул бровь мужчина, еще раз пробегаясь глазами по тексту. - Напрасно я надеялся! Вновь и вновь говорит не обо мне, а о семье в первую очередь...» На лицо брюнета опустилась тень. Боль, обида, зависть и больной гнев начали затмевать разум.
«Он снова бросил тебя... - шептал чужой голос. - Он вновь заботиться не о тебе, как о сыне...»
- Заткнись...! - тихо рыкнул он. Сжал несколько раз кулаки до белых костяшек пальцев и выровнял дыхание. - Ничего... ничего-ничего! Скоро я буду отомщен... За их забывчивость, за их не способность видеть дальше младшего брата, за все их невнимание... за все!
И кабинет потонул в глухом смехе с истерично-грустными нотками, но также резко он прервался, увидев нечто. Напротив его стола висело зеркало... И в нем не отражался статный мужчина за 30 (по человеческим меркам), а был обиженный ребенок, обделенный вниманием и любовью старший брат, недоразумение и разочарование родителей. Большие бронзово-карие глаза, что сейчас были подведены красными пятнами от слез, полны скрытой боли и обиды, но на бледном лице и потрескавшихся тонких губах играла легкая и беззаботная улыбка...
Мужчину охватил страх. Он отшатнулся от зеркала и, нащупав на столе небольшую коробочку, швырнул ее в собственное отражение, желая избавиться от призрака прошлого. Зеркало с характерным звоном разбилось и острыми осколками осыпалось на ковер. Брюнет тяжело дышал и начал обессиленно оседать на пол.
- Нельзя останавливаться! Когда уже есть свои люди подле моего “якобы врага”... - мужчина устало провел рукой по лицу вверх и взъерошил волосы. - Тем более, что они скоро будут здесь, в моей власти... Да начнется охота!
***
Основная часть занятий прошла в относительном спокойствии. Дайр так и не желал разговаривать со мной, а я с ним; но я постоянно ловила себя на мысли, что физически ощущаю его взгляд. Это было неприятно, но я героически терпела.
Наконец, подошло время первой за все это время пары по зверологии. Мы снова вошли в уже знакомую с сегодняшнего утра аудиторию и расселись уже на привычные места, с преданностью собак смотря на двери в ожидании Увольта Рондальва. Мужчина не заставил долго нас ждать и за несколько минут до звонка вошел в аудиторию чуть покрасневший и запыхавшийся, но довольный! Все смотрели с неподдельным интересом на него, а он лишь еще сильнее улыбнулся.
- Ребят, планы немного изменились! Сейчас я повторю правила поведения на моих лекциях и практических занятиях, а после мы с вами собираемся и организовано выходим во двор.
- Зачем? - подала визгливый голос Грани.
- А это как раз-таки и часть того «сюрприза», что я вам обещал, - мужчина вскинул руку и шутливо пригрозил пальцем. - Но при условии, что вы будете себя хорошо вести и соблюдать все правила! - и он начал вновь повторять правила, что можно, что нельзя. Но при этом его лицо уже не было освещено легкой дружелюбной улыбкой, он был спокоен и, на удивление, серьезен. Закончив свой инструктаж, он направился к двери и раскрыл ее: - Прошу всех на выход!
По всей аудитории послышались шепотки и скрежет отодвигаемых стульев, кто-то зашелестел листами тетради, торопливо запихивая ее в сумку. Все двинулись на выход. В тишине мы прошли по пустынным коридорам и вышли на задний двор академии. Но на улице, в отличие от учебного корпуса, было оживленно, несмотря на прохладную и готовящуюся к крепким морозам погоду. Проворно бегали студенты, опоздавшие на пары, рабочие не находили покоя. Где-то вдалеке слышались ржание лошадей, фырканье, чьи-то вскрики, кто-то спорил о животных... Рондальв повел нас прямиком туда. Мы подошли к довольно большому зданию из крепкого темного камня, что дополнял картину всей территории академии, как раз-таки оттуда и доносился шум.
- Теперь слушайте внимательно! - Увольт светился от счастья и гордости, но всячески старался это скрыть. Однако его губы постоянно дрожали и изгибались в легкой улыбке. - Сейчас мы пройдем в леваду. Вы придерживаетесь правил и без моего разрешения не заходите в туда! Пойдемте!
Он повел нас через странное подобие конюшни, где на первом этаже были совсем не лошади... Все стойла были наглухо закрыты ставнями так, что невозможно было увидеть, что за животное там находиться. Мы вышли на улицу и подошли к некрытому тренировочному загону - леваде, - и остались стоять около забора, не заходя внутрь. Рондальв легко перемахнул через невысокий деревянный заборчик и направился к высоким дверям, ведущим к другому входу в леваду из конюшни.