— Михей Петрович, — обратилась я в один из дней к этому премилому человеку, который по иронии судьбы служил в семье на мой взгляд не заслуживавшей такого мудрого слугу. Но, увы, все его поколение служило древнему роду Болеев, и Петрович не мог идти наперекор традициям. В другую семью его бы просто не приняли, заклеймив позором как предателя. А жаль, я бы с удовольствием переманила его к себе. Может, когда я закончу обучение, если только найду способ оплатить последующие годы, а потом найду работу и смогу позволить себе лишние траты на слуг, то мне удастся все же уговорить Михея бросить эту истеричную семейку и перейти ко мне.
Вообще, это оказался добрейшей души человек, никогда не отказывал мне в дружеском совете или участии, особенно когда дело касалось зарвавшихся богатеньких сынков. Все его советы были действенны и в тоже время позволяли избежать ненужных ссор и мести. Вот и сейчас я пришла к нему за советом, больше обратиться мне было не к кому. Мои здешние друзья и сами были из влиятельных семей и вряд ли бы смогли понять мои сложности и попытки отделаться от кавалеров деликатно. Эх, что поделать за моей спиной не стояла сила древнейших и богатейших родов. Порой я даже жалела, что выбрала настолько элитную школу. Не подумавши, я это сделала. Михей меня утешал, и говорил, что все образуется, главное вести себя с умом, кому грубой силой рот заткнуть, а с кем можно и умом потягаться и интриги поплести. Он говорил, что порой от этого высшая знать только проникается уважением, дескать если игра по их правилам и на высшем уровне. Странные они, но приходилось учиться их развлечениям, вылететь из Академии, да еще и заведя кучу заклятых врагов мне совсем не хотелось. А потому так бесил меня папочка Марека. С мелкими остолопами я уже худо бедно научилась справляться, а вот богачи по старше пока вызывали дрожь в коленках и панику в душе.
— Вся надежда на вас добрый человек, — продолжила я, с легким подхалимажем.
— Да, Литочка? Этот неугомонный Мистер Репей, — как мы между собой называли Мистера Моррея, отца того пресловутого Марека, которого я так неудачно отшила, — Опять чем-то вам досадил? Надеюсь, он не оскорбил вас своим поведением? — в голосе Михея промелькнула скрытая угроза.
— Нет, пока во всяком случае, — ответила я со вздохом, — Однако, чувствую, все к этому идет не сегодня завтра, его терпение иссякнет и он решит не церемониться. Он и так непозволительно долго ходил вокруг да около, несмотря на то, что я не знатного рода. Полагаю, ему было тяжело смириться с отказом простолюдинки.
— Неподобающее поведение для аристократа, — осуждающе покачал головой Петрович. — Не дело это, приставать к даме, пусть принадлежащей к пока не очень известному роду, но все же даме, да еще и магине. Даже если ее дар пока не до конца проявился. Необдуманно себя ведет. Если в будущем ваш дар раскроется и окажется выдающимся, то ему будет ох как боязно, он же не знает, что вы не мстительны.
— Н-ну, — протянула я, — Может я и мстительна, просто стараюсь не вылезать там, где шанс получить по носу выше, чем радость от мести.
— Это неважно, — отмахнулся Михей, — Одно очевидно, надо отвадить этого горе-кавалера пока он окончательно не закусил удела и еще в силах прислушаться к голосу разума, а не только охотничьему азарту.
— Мне тоже это приходило в голову, что-нибудь посоветуете, уважаемый Михей Петрович? Как мне объяснить ему, что пора ему сменить объект воздействий, мягко я уже пробовала — не помогает. А грубо — немного боязно, этот тип в отличие от меня точно мстить будет, если почувствует себя оскорбленным, а если об этом еще кто и узнает…
— Нет, свидетели в этом деле вам ни к чему, — рассудительно сказал Петрович, — Ты вот что, если руки будет распускать, как-нибудь без магии дай ему понять, что он тебе не люб, — тут этот мудрый мужчина хитро подмигнул мне и я понятливо кивнула, что ж тут непонятного, по сусалам нахалу врезать, — Но только если вы будете наедине, а потом пока он буде в себя приходить, поясни, что уважаешь его честь и достоинство, а потому пусть забудет дорогу к твоему дому, а то может в следующий раз опозориться и прилюдно. Ну а если уж совсем тугодум, ну придумай уж сама как покрасочней ему обрисовать потерю самого важного для такого рода проходимца агрегата, чай не маленькая.