И все же стук продолжался. Нерешительно я приоткрыл дверь, чтобы взглянуть на незваного гостя поздней ночью.
Человек, стоявший передо мной, заставил меня усомниться в своем здравомыслии. Я приоткрыл дверь еще шире, желая полностью ее увидеть. Вся работа, которую я проделал этим вечером, чтобы успокоить свое сердце и разум, оказалась совершенно бесполезной. Я не был уверен, что у меня галлюцинации, поэтому тихо произнес ее имя в вопросительном тоне.
— Роза?
========== Глава 21. Заклятие ==========
Примечание: глава содержит сцены секса.
— Роза? — спросил я, не совсем уверенный, что это не галлюцинация с девушкой прямо за моей дверью.
Я отошел в сторону в оцепенении, когда она протиснулась в мою комнату, не удостоив ее взглядом, когда заговорила.
— Впусти меня. Это Лисса.
О, Лисса. Конечно.
— Что не так? — мои инстинкты стража начали срабатывать, мне было немного стыдно за то, что я думал, что она была бы здесь по любой другой причине. Это было до тех пор, пока я не заметил выражение ее глаз.
Это был взгляд, который я в ней не узнал. Конечно, время от времени я видел намеки на это, но напряженность ее взгляда была ошеломляющей. Она смотрела на меня с чистым, неподдельным желанием.
Я забыл обо всем остальном, наблюдая, как ее глаза осматривают мое тело. Это был не первый раз, когда женщина делала это, но вместо того, чтобы испытывать обычную неловкость или смущение от ее очевидного восхищения, было волнующе чувствовать, что она хочет меня. Ее дыхание, которое было затруднено из-за ее предыдущего порыва сюда, теперь было тяжелым от желания.
Она встретилась со мной взглядом лишь на короткое мгновение, прикусив нижнюю губу, прежде чем снова опустила глаза. Такое простое действие заставило мою кровь забурлить так сильно, что я не заметил, как она шагнула ко мне, протянув руку к моей обнаженной груди. Я и так едва контролировал себя, и я знал, что ее прикосновение погубит меня.
— Роза! — я отпрыгнул назад, отступив за пределы ее досягаемости. — Что ты делаешь?
Она посмотрела на меня так, словно это была самая очевидная вещь в мире. Возможно, так оно и было. Я видел, что она хотела меня так же сильно, как я хотел ее.
— А ты как думаешь? — она сделала еще один шаг ко мне.
Я снова отодвинулся, слишком хорошо осознавая, что приближаюсь к кровати. Я вдруг проклял тот факт, что выбрал одну из небольших квартир-студий. Я протянул руку, надеясь сохранить некоторую дистанцию и здравомыслие, пока она продолжала двигаться ко мне.
Что с ней происходит? Я задумался. Во время тренировки она иногда отпускала кокетливые комментарии, но ничего чрезмерно неуместного. Она никогда не была так дерзка со мной. Во многих других ситуациях я мог бы наслаждаться ее бесстрашными заигрываниями, но это… это было неправильно. Я должен был продолжать говорить себе это. Она моя ученица. Она несовершеннолетняя. Это неправильно. Я должен держать себя в руках.
— Ты что, пьяна? — я продолжал повторять про себя свою мантру. Оставайся под контролем. Это неправильно. Оставайся под контролем.
— Не-а, — ответила она с ухмылкой. Она сделала паузу, внезапно осознав мою нерешительность. — Я думала, ты хочешь… — ее прежняя уверенность уступила место неуверенности, — тебе не кажется, что я симпатичная?
Я чувствовал, как ее неуверенность в себе разъедает мою решимость. Я думаю, ты великолепна. Я думаю, ты потрясающая. Оставайся под контролем. Это неправильно. Оставайся под контролем. Я глубоко вздохнул, собираясь с мыслями, борясь со своей естественной реакцией на нее.
— Роуз, я не знаю, что происходит, но тебе нужно вернуться в свою комнату, — я физически поморщился, говоря ей это, но она не могла знать, как сильно я хотел, чтобы она осталась. Теперь я был прижат спиной к своей кровати, и мне больше некуда было идти. Я надеялся, что она послушает. Вместо этого она подошла ближе.
Я схватил ее за запястья, чтобы остановить. Я намеревался поднять ее, вышвырнуть за дверь и запереть ее за собой, если понадобится. Однако в тот момент, когда я прикоснулся к ней…
Я был потерян.
Я потерялся в ощущении ее кожи. Я потерялся во взгляде ее глаз. Я был поглощен красотой ее волос, ее улыбки, ее тела. Я был полностью и полностью потерян, и в тот момент я знал со странной уверенностью, что Роза будет моим единственным спасением.
Я ослабил хватку на ее запястьях и провел по мягкой загорелой коже ее рук, наслаждаясь ощущением под кончиками пальцев. Я услышал, как у нее перехватило дыхание, когда я осторожно притянул ее ближе к себе, чувствуя, как ее тело прижимается к моему собственному. Я провел одной рукой по ее спине, крепко прижимая ее к себе, а другой скользнул вверх по ее шее и скрылся в темных волосах, которые никогда не переставали очаровывать меня. Было так чудесно наконец почувствовать, как эти локоны обвиваются вокруг моих пальцев, но я знал, что было еще одно желание, которому было бы еще лучше поддаться.
Я откинул ее голову назад и прижался губами к ее губам, едва касаясь бархатной мягкости. Электрическое покалывание, сопровождавшее любое прикосновение между нами, казалось, удивляло нас обоих, и я слегка отстранился.
После моего предыдущего отказа она все еще казалась немного неуверенной в себе. Ее голос был одновременно умоляющим и неуверенным, когда она снова спросила:
— Ты думаешь, я красивая?
Как она вообще могла сомневаться в таких вещах, было выше моего понимания. Я хотел быть уверенным, что она больше никогда не будет сомневаться, поэтому я говорил твердо.
— Я думаю, что ты прекрасна.
— Красивая? — мой ответ, казалось, удивил ее.
Неужели она действительно не знала, насколько сногсшибательна на самом деле? Это выходило за рамки физического влечения, хотя этого было более чем достаточно, чтобы заслужить ей такой титул. Ее красота также включала в себя яростную преданность тем, кого она любила, ее решимость добиться успеха, то, как она могла очаровать меня одной улыбкой…
— Ты такая красивая… — я думал о каждом случае, когда мне хотелось прикоснуться к ней, обнять ее, поцеловать. Каждый раз я отказывал себе в этом удовольствии, -… что иногда это причиняет мне боль.
Я не мог снова отказать себе в удовольствии. Я поцеловал ее так, как мне так долго хотелось. Сначала это было нежно, но, когда я почувствовал, как она тает в моих объятиях, я стал более нетерпеливым. Я услышал и почувствовал, как она тихо застонала от удовольствия у моих губ, когда я крепче прижал ее к себе, достаточно близко, чтобы она, должно быть, почувствовала свое влияние на меня. Осознание того, что она может поднять во мне такое возбуждение, и мысль о том, что я мог бы сделать то же самое для нее, разжигали огонь между нами.
Мои руки скользнули вниз с ее бедра к краю платья. Я позволил кончикам пальцев коснуться гладкой кожи ее верхней части бедра, прежде чем взять ткань в руку и потянуть ее вверх. Я больше не мог видеть ее прикрытое тело, не тогда, когда я ничего так не хотел, как исследовать каждый его дюйм. Платье было снято через голову и брошено на пол, не раздумывая ни секунды.
Она заговорила, когда наши губы на мгновение приоткрылись.
— Ты… ты быстро избавился от этого платья, — ее голос прерывался от одышки, ее грудь вздымалась рядом с моей. — Я думала, оно тебе понравилось.
— Мне действительно нравится, — я не смог сдержать ухмылку, мельком подумав о том, как потрясающе она выглядела в нем, хотя это было ничто по сравнению с тем, как она выглядела сейчас, почти обнаженная. — Но больше мне нравишься ты.
Я поднял ее за талию, развернул, прежде чем положить на свою кровать. Я уже был полон решимости насладиться каждым дюймом ее тела сегодня вечером. Сделать ее своей так же сильно, как я был ее. Мне нужно было действовать… обладать. Когда я уложил ее под себя, я взял себя в руки.